ЧАСТЬ III.
                    ИСХОД

                    - 1 –

    Он лежал на каком-то жестком настиле лицом вверх. Настил слегка покачивался и, похоже, плыл. Алексей приподнял тяжелые веки и тут же опять зажмурился – глаза резанул яркий свет. Настил качнулся чуть сильнее, послышался легкий всплеск. Леша снова приоткрыл глаза. На этот раз свет не слепил. Он увидел над собой низкий свод туннеля (конечно же туннеля, а чего же еще?), раскрашенный почему-то разными яркими цветами. Невообразимые цветные узоры, ни когда ранее им не виданные, проплывали перед его взором. При этом линии узоров шевелились, меняли свою конфигурацию, составляли невообразимые сплетения. Слышался плеск воды. Настил был жестким, какая-то выпуклость на нем впивалась в спину. И лежать было не удобно. Алексей хотел повернуться, но не сумел этого сделать – тело абсолютно его не слушалось. Как ни пытался Алешка напрячь мышцы, у него ни чего не получалось. Он вообще не ощущал свое тело, кроме упирающегося в спину твердого выступа. Такое впечатление, что тела не было вообще. Он даже глаза в сторону скосить не мог. «Паралич! Меня ранило в позвоночник!» - возникла паническая мысль. Но вслед за этим вдруг стало как-то легко и немного даже весело. Вот эти узоры перед глазами – они же смешные! Вдруг он почувствовал, что стало трудно дышать. Что-то царапало ему горло! Он не мог сделать ни вдох, ни выдох! Он прекрасно понимал, что задыхается. Но при этом… не мог дышать! Просто не мог! Глаза вдруг перестали различать красочные узоры, все погрузилось во тьму. И он ясно понял, что нет ни каких узоров, что он просто спит. И во сне уткнулся лицом в подушку.  Потому и задыхается. Просто надо проснуться, перевернуться на спину и он снова сможет дышать. Но вот как раз ни проснуться, ни повернуться он и не мог. Тело абсолютно не подчинялось сознанию. И тут что-то шлепнуло ему по щеке. И от куда-то издалека послышался голос, властно приказывающий: «Просыпаемся! Дышим! Дышим! Давай дыши!». Он все силился повернуться, что бы вырвать лицо из подушки, силился вдохнуть. По щеке снова что-то шлепнуло, гораздо ощутимее. Голос прозвучал уже громче: «Глаза открываем! Просыпаемся! Дышим!». И вдруг Алексей судорожно вдохнул! Полной грудью! И еще раз! О, какое же это счастье – дышать! А голос все не унимался: «Давай! Дыши! Открой глаза! Глаза открой!». Веки были тяжеленными, словно их накачали свинцом. Но он все же приоткрыл глаза. Голос тут же отреагировал: « Во-от! Молодец!». Изображение расплывалось, но Алешка разглядел, что над ним склонилось нечто, какая-то фигура, в странном одеянии, словно укутанная в светло-зеленый саван. И эта странная фигура вполне человеческим голосом говорила: «Дыши спокойно! Молодец! Все, перекладываем его». Очень хотелось спать. Алексею было как-то все безразлично. И он снова закрыл глаза.
    
… - Ну, как тут?
- Гемодинамика стабильна, по дренажу – минимально.
- Кишечник?
- Пока малоактивен.
- Легкие?
- Без особенностей.
Алексей слушал сквозь закрытые веки и силился понять – что вообще происходит?  Разговор напоминал диалог двух медиков – уж от отца он нахватался кое-каких медицинских знаний. Сам он лежит. Болит живот. Гудит голова. Зудит левая нога. Рука вот еще как-то не комфортно себя чувствует. Подташнивает. Что получается? Он ранен? Когда? Стоп! Псы! Макс! Макс дошел?!
    Алеша разомкнул веки. Свет тут же резанул глаза. Он зажмурился и приоткрыл глаза чуть-чуть.
- О! Проснулся! – услышал он.
Сквозь полусомкнутые веки он попытался оглядеться, слегка поворачивая голову и кося глазами. Он действительно лежал. Причем лежанка застелена чистым (ЧИСТЫМ!) бельем. Помещение было светлое. Даже как-то необычно светлое для метро. Над ним весел пузырек, от которого тянулась капельница. Рядом стояли двое мужчин в белых (действительно БЕЛЫХ!) халатах. Один был уже довольно пожилым, другой помоложе, лет сорок с небольшим. Они, улыбаясь, смотрели на него. В ногах стояла девушка, тоже в белом халате. Она смотрела на него без улыбки, даже как-то равнодушно, без особого интереса.
- Г… Хм-м… Хде я? – прохрипел Алексей. Горло нещадно першило и говорить было трудно.
- Ну, молодец какой! – произнес пожилой.
- Это По… Полис? Ч… Шт… Шо со мной?... – снова спросил Алексей.
- Полис? Да нет, это госпиталь. – ответил тот, что помоложе.
При этом пожилой его чуть заметно толкнул и сказал:
- Ну что? Диагноз, я думаю, пациенту можно огласить. Огласите, коллега.
Более молодой врач начал монотонно «оглашать»:
- Закрытая черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга, проникающее осколочное ранение брюшной полости с ранением брыжейки, множественные осколочные ранения мягких тканей ног, рук, укушенная рана левой руки, рваная рана области левого бедра, шок «три». Под эндотрахеальным наркозом выполнена верхне-средне-нижнесрединная лапаротомия с ревизией брюшной полости, гемостазом, ушиванием дефекта брыжейки, удалением инородного тела, а именно осколка, дренированием. Так же выполнены ПХО укушенной раны левой руки и рваной раны левого бедра, ПХО глубоких огнестрельных ран мягких тканей с удалением осколков. Туалет мелких ран. Противошоковая терапия. Экстубирован на столе. Ранний послеоперационный период без особенностей.
    Из всей этой тарабанщины Алешка почти ни чего конкретного не понял. Но уяснил, что действительно серьезно ранен и что его оперировали.
- Вот так. Ну, отдыхай. – улыбнувшись,  махнув рукой коллеге и медсестре (так охарактеризовал девушку Алешка), «пожилой» пропал из поля зрения, остальные потянулись за ним.
    Алексей прикрыл глаза и принялся вспоминать.
… Они шли от Полиса по поверхности с грузом медицинского имущества.
… Собаки…
… Птеродактили…
… Слон погиб…
… Тигр в доме, где они с Максом решили передохнуть…
… Он отправил Макса дальше и увел за собой собак в другую сторону…
… Вентиляционный киоск. Абсолютно незнакомый и замаскированный…
… Рассвет, наступающая жара…
… Собаки наседают. Кончились боеприпасы…
… Нож…
… Растяжка!..
… Рукопашная схватка с псом!..
… Взрыв!..
Больше он ни чего не вспомнил. А от этих воспоминаний, да  от разговора с медиками появились одни вопросы. Макс дошел? Петра спасти успели? Почему он, Алешка, не погиб? Кто его спас? Что это была за вентшахта, куда она вела? Где он? Что это за госпиталь? Отец, Книга, остальные  знают, что с ним и где он?
    Вопросы были, но ответов не было. Ну, пока не было. Очень хотелось спать. Небольшой период бодрствования явно утомил. И Алексей мягко провалился в сон…

… Больничные будни текли монотонно. Алексею ставили капельницы, кололи в ягодицу какие-то лекарства, делали перевязки. На третьи сутки стали заставлять садиться в кровати и даже вставать, предварительно затягивая живот полотенцем.
    Периодически заходил врач, которого звали Павлом Кирилловичем. Медсестры и коллеги звали его «Палкирлч», а за глаза - ПК. Он спрашивал Алексея про жалобы, мерил давление, считал пульс, слушал легкие и сердце, щупал живот, осматривал швы во время перевязок.  Остальные процедуры выполняли медсестры.
    Сестры дежурили посменно, сутками. Их было трое. Равнодушная и безликая Лариса. Клара Михайловна – самая пожилая, вечно ворчливая, грубоватая и циничная, но и весьма опытная. И Аня – миниатюрная, светловолосая, с большущими и пронзительно голубыми глазищами.
    Алешка лежал в палате один. Это его удивило, когда он начал ходить и выбрался, держась за стену, из палаты. Госпиталь располагался в весьма приличных стационарных бункерах и совсем не был похож на палаточный госпиталь в Полисе. Алексей увидел другие палаты, в которых лежали по шесть-семь человек. В одном из помещений он даже заметил двуярусные койки. Он задал вопрос Кларе Михайловне о причине своего такого привилегированного положения.
- А тебе то что? Радуйся! Вот ведь! Лежит тут себе в отдельной палате, а еще и недоволен! – грубовато пробурчала она, - впрочем, ты у нас на сегодняшний день, пожалуй, самый тяжелый пациент.
    Он пытался выяснить – где он находится, но все отвечали тупо «в госпитале», либо вообще уходили от ответов.

…На шестой день в палату вошел мужчина, одетый в пятнистую серо-синюю униформу, перетянутый ремнями, с папкой в руках. Он был строен, прям и основателен, как свая. Лицо уже покрыли морщины, на голове – короткий «ежик» седых волос. Лет ему, видимо, было около пятидесяти.
- Ну, давай знакомится. – улыбнувшись, сказал мужчина, - Вахрушев Николай Сергеевич.
И протянул Алешке руку. Алексей пожал. Рука у Николая Сергеевича была холодная и твердая, словно рельс.
- Алексей. – представился Алешка, потом спохватился и добавил:
- Алексей Валерьевич Иванов.
- Ну, вот и чудненько, Алексей Валерьевич. Впрочем, ваше имя-отчество, да и фамилию я знаю. У вас же спрашивали, что бы паспортную часть в истории болезни заполнить? И правильно. Не гоже пациенту проходить под грифом «Неизвестный». Ну, что ж. Побеседуем? – Вахрушев присел на табурет, стоявший у кровати Алексея.
- Слушайте! Я ни от кого не могу добиться – где я? Все уходят от ответа! – воскликнул Алексей.
- Конечно уходят. Весь персонал был проинструктирован. – ответил Вахрушев.
- И что за секретность такая? – говорить было трудно – слабость (Алешка только что вернулся в палату после прогулки по больничному коридору), но Алексей старался произносить слова твердо.
- Не волнуйтесь. Я тут как раз за тем, что бы вам все объяснить. Но сначала вы должны ответить мне на ряд вопросов. Идет? Ответьте сначала – с какой вы станции? У вас там остались родственники? Близкие друзья?
- Остались у меня и родственники и друзья.
Вахрушеву требовались подробные ответы. Вы течении часа он расспрашивал Алексея о Станции, об отце, Книге, Максе… О сталкерской подготовке и экипировке. Особо интересовался их последней вылазкой – от куда и куда шли, зачем, место нахождение их бункера (про штаб-квартиру Алексей рассказывать не хотел, поэтому слегка соврал и точных координат не назвал). И весьма тщательно выяснял, почему Алексей оказался у вентшахты. Все ответы он записывал – в папке у него была бумага и карандаши. Наконец Алексей, просто уставший физически от беседы, взмолился:
- Послушайте, хватит уже! Я не стану больше отвечать на ваши вопросы, пока вы не ответите на мои!
- Ух ты! Ну, что ж, это справедливо. – кивнул головой Вахрушев, - тем более, что на данный момент у меня и вопросов-то не осталось. Так что давай, спрашивай.
- Так все же – где я? – Алексей впился глазами в лицо Вахрушева.
- В госпитале. – был ответ.
- Да пошел ты! – разозлился Алешка.
- Ладно, не буйствуй! То место, где находится этот госпиталь, у вас там называют «метро-два».
Алексей открыл рот от удивления. Он знал про «метро-два», он проникал в помещения этого комплекса. Но ни чего там не обнаружил. Просто заброшенный туннель. Правда встречались задраенные гермоворота и забетонированные проходы. Но практически все сталкеры уже перестали воспринимать всерьез байки и легенды о хорошо развитой и заселенной системе подземных коммуникаций, наряду с обычным, всем знакомым метро.
- «Метро-два»? – тупо спросил он.
Вахрушев молча кивнул.
- И… И, что, оно большее? – глуповато задал следующий вопрос Алешка.
- Да уж не маленькое. Более подробно узнаешь чуть позже. Да тут в одной беседе и расскажешь всего.
- Ну ни чего себе… - пробормотал Алексей, - а мой отец знает где я? Что я жив?
- М-м… Думаю, что конкретных данных у него нет. Скажу лишь, что следующей ночью после твоего исчезновения тебя искали по поверхности. Твой труп, сам понимаешь, ни кто не нашел. Я так думаю, что там, у себя, ты зачислен в пропавшие без вести.
- Так сообщите ему! Он же с ума сходит!
- Сообщим обязательно.
- А почему… Почему вы тут живете отдельно? Отдельно от всего остального метро? – спросил растерянно Алексей слабым голосом.
- Хм… Это как посмотреть. Есть мнение, что как раз наоборот – это все остальное метро живет отдельно от нас. Знаешь, ты пока выздоравливай. Ну а потом мы с тобой поговорим более предметно. Все! Мне пора.. – Вахрушев убрал исписанные листы бумаги в свою папку, встал и протянул руку Алешке.
    Алешка как мог сжал его кисть и спросил:
- А вы тут старший? На этой станции? Комендант?
- У нас тут немного все по другому, чем у вас. Я – полковник Службы безопасности. Ну, выздоравливай! – он резко высвободил свою руку, повернулся и стремительно покинул палату, оставив Алешку в полном смятении.

… - Ну и какого хрена?! Я спрашиваю – какого хрена ты там с ним разговорился?! – генерал тряс рапортом Вахрушева, - ты должен был получить информацию от него, а не ему ее давать! На хрена ты ему сейчас про «метро-два» сболтнул?!
Сам Вахрушев стоял по стойке «смирно», глядел в одну точку и молчал.
- Ну, чего молчишь?! – генерал встал напротив Вахрушева.
- А что вы хотите от меня услышать? – вопросом на вопрос ответил Вахрушев.
- Ты! Ты балбес! Вот… Вот за каким лядом ты его вообще сюда притащил?! Ну, подох бы он там, в городе! Да и хрен с ним! А этот допрос в госпитале! Да ты бездарь!
- Я не бездарь. Я разведчик. Я диверсант. Но не опер. – ответил Вахрушев, продолжая глядеть в одну точку поверх головы генерала.
- Так какого же хрена! – заорал генерал.
- Так такого, что вы сами мне приказали его допросить. – и Вахрушев, опустив глаза, взглянул в генеральские зрачки.
- Говнюк ты, вот ты кто. – уже спокойно сказал генерал, отошел от Вахрушева и сел за свой стол, - и что ты такого в нем особенного углядел?
- Углядел как он воевал. А этот трюк с собакой! Ведь не просто ее ножом завалил, но и сумел ею от взрыва прикрыться!
- Ага! Просто случайно получилось! Ведь осколками-то его посекло!
- Но не погиб же! Жив остался!
- Да это он благодаря тебе жив остался! Если бы ты его там оставил – погиб бы!
- Вы же сами мечтали найти постороннего человека для операции.
- Так у нас претендентов – пруд пруди! Считай почти на каждой станции у них там!
- Да их всех еще учить и учить! А этот и так все умеет. Потренировать чуток, просветить насчет наших порядков, навешать лапши на уши – и все! Можно начинать.
- А что с его отцом делать? А с этими его дружками-сталкерами?
- Придумаем. Со сталкерами вообще все просто – поверхность таит в себе массу опасностей.
- Только что б…  - генерал погрозил Вахрушеву пальцем, - сам понимаешь, ежели что – нам головы не сносить! А лучше вот что. Опера для вербовки этого сталкера я пришлю. Совместно с ним же разработаешь операцию по нейтрализации нежелательных свидетелей. Что вообще известно про них? Только конкретней, блин!
- Уже известен круг друзей Алексея. Я в рапорте все указал. Это сталкеры Книга, Штакет…
- Эти подробности опусти. Дальше.
- Есть мысль выманить их всех на поверхность и там устранить.
- Это совершенно необходимо? Я говорю об устранении.
- Считаю, что да. Я вам не хотел докладывать, но была одна вещь… - Вахрушев замолчал.
- Говори! – рявкнул генерал.
- На следующую ночь после того, как Алексей попал к нам, посты внешнего наблюдения у вентшахты № 54, через которую мы тогда выходили и возвращались, засекла разведку сталкеров из гражданского метро. Покрутились, покрутились и ушли. Люди были с хорошей подготовкой – на наши растяжки не нарвались. Думаем, искали Алексея.
- Ну и что? Покрутились и ушли. Пусть считают своего дружка погибшим. И вот я повторяю – есть необходимость в устранении?
- Дело в том, что согласно рапортам с постов эти сталкеры что-то забрали у вентшахты. Я интересовался у Алексея, что у него с собой было. Так вот есть основания полагать, что снаружи остался его пистолет марки АПС и нож – переточенный «Глок-78». Сталкеры могли это обнаружить. И понять, что Алексей исчез в вентшахте.
Генерал хмуро глядел на спецназовца и молча ждал продолжения.
- Кроме этого мы там вступали в огневой контакт с псами, – продолжил Вахрушев, - у меня был «Вал». Если они нашли от него гильзы, то поймут, что кто-то там воевал с оружием, которое в их метро большая редкость.
- А они поймут? – перебил генерал.
- Могут.  Таким образом… - начал отвечать Вахрушев, но генерал его перебил:
- Таким образом ты капитально обосрался! Ибо теперь сталкеры уже поняли, что Алексей в «Метро-2» и что здесь живут хорошо вооруженные люди! И они начнут во всю искать проходы сюда! Сукин ты сын! Их надо было устранять сразу же! Тут же! Еще во время этой их долбанной разведки! А теперь они уже разболтали о своей вылазке и ее результатах по всему своему гребанному метро! – генерал бухнул кулаком по столу.
- Товарищ генерал! Из гражданского метро сюда и раньше проникали посторонние. Пару туннелей даже оставили в запущенном состоянии, что бы эти горе-диггеры, сунувшись туда, подумали, что «Метро-2» заброшено. Думаю особо волноваться не о чем. – сказал Вахрушев.
- При нашей операции волноваться нужно обо всем! Обо всем! – грозно и весомо произнес генерал.
- Ну, вот поэтому устранение сталкеров и отца Алексея считаю необходимым. Ибо наверняка его отцу уже донесли, что Алексей скорей всего в «Метро-2». – сказал Вахрушев.
Генерал пожевал губами и, после недолгой паузы вымолвил:
- Нет. Об этом пока забудь. Про наше метро там и так слухи ходят, но воспринимается все скорей как байки. А тут будет подозрительно – пропал сталкер и тут же исчезли его отец и дружки. Хм… Или… Нет! Все, решено. Своего разрешения на их устранение я не даю. Но надо попытаться установить за ними наблюдение. Если они продолжат активные поиски – тогда решим, что с ними делать. Что еще? Все? Вопросы есть? Нет? Тогда завтра встреча в 8-00. Свободен.