Начинает смеркаться. Солнце незаметно быстро сползло к горизонту, наполовину скрываясь за облаками, оно окрасилось в ярко–оранжевый цвет. Темнота постепенно начала опускаться на землю, заволакивая тёмной пеленой все вокруг. Караван преодолел почти полпути до Вятского Увала. Пустыня начала медленно переходить в цветущий оазис. Именно отсюда начинается зелёный, цветущий уголок уцелевшей природы.
Посередине реки лежит большое поваленное дерево, наполовину погрузившееся в землю с водой. Оно является чем–то вроде перевалочного пункта из одного места в другое, отделяя один кусочек мир от другого.
Дерево, перегородившее реку, стало напоминать плотину, которая гордо покоится на этом месте. Выше по течению, река расширялась. Перебравшись по левому краю через плотину, караван двинулся дальше. Сил у них осталось немного, поэтому двигались они куда медленней, чем ранее. По моим расчётам, ещё час и они устроятся на привал.
Я же, преодолев ещё полкилометра и немного оторвавшись от каравана вперёд, залёг, осматривая окрестности. Но не прошло и полчаса, как они остановились. Проводник, подняв руку вверх, остановил всех. Оглядевшись, он указал на два высоких дерева, облокотившихся друг на друга. Судя по всему, это и будет их местом ночлега. Все поняли его команду, кроме замыкающего охранника: молодой парнишка вскинул автомат для стрельбы по указанному направлению, но его тут же остановили близ стоящие носильщики.
После недолгой беседы с молодым охранником, проводник велел остальным отдыхать. Все готовились к ночлегу, кроме проводника и молодого охранника, и спустя каких–то пять минут все уже отдыхали. Дежурить остались проводник с молодым охранником. Они негромко беседовали, но с такого расстояния понять, о чём идёт речь, было просто невозможно. Да и у меня сейчас есть дела поважнее.
Я, быстро осмотрев близлежащие места возможных засад, и ничего не обнаружив, стал устраиваться для ночного дежурства. Место себе я выбрал около небольшого пенька, который одиноко торчал на краю склона. Рядом с ним, в земле было небольшое углубление в виде ямки, размером около двух метров в диаметре. Отличная позиция для снайпера, которой я, конечно же, не пренебрёг. Перед тем как устраиваться в ней, я сначала тщательно её обследовал на наличие явлений, и, удовлетворившись положительным результатом, забрался в неё. Глубиной она была не больше полуметра, на дне всё тот же песок, какие–то ветки, но меня всё это устраивало.
Позиция была просто отличной. До места ночлега караванщиков рукой подать, а если точнее не более трёхсот метров. Для моей снайперской винтовки это не расстояние, к тому же они были видны как на ладони, близлежащая территория просматривалась отлично.
Удовлетворившись выбранным местом, я стянул рюкзак и аккуратно уложил его по правую руку, проверил все обоймы, всё было в порядке. Караванщики спокойно спали, проводник с молодым охранником мирно беседовали. Они даже не подозревают, что нас разделяет каких–то триста метров, но, наверное, были уверенны, что я где–то рядом. Вокруг стояла ночная тишина, нарушаемая еле слышным журчанием воды. Приготовив снайперскую винтовку для стрельбы, я стал ждать. Теперь меня ждет самая ответственная часть этого задания, не проспать нападение.
Время текло медленно. Секунды – стали минутами, минуты – часами. Всё вокруг будто замерло, время остановилось. Еле ощутимый ветерок гулял на вершине хребта, постоянно меняя своё направление. Тёплые, нежно ласкающие кожу порывы ветра будто заигрывали со мной. Казалось, что в этом мире остался только я и ветер, и что мы оба одиноки. От такой мысли я лишь в душе усмехнулся, и ветер, как будто почувствовал это. Он начал поднимать небольшие смерчики из песка, закручиваясь по часовой стрелке. Со стороны всё это выглядело очень даже интересно, но я старался не отвлекаться, сосредоточившись только на осмотре территории. Через какое–то время ветер стих, также резко, как и начался. Он словно расстроился, что на его проказы никто не обращает внимание.
Вокруг стало настолько тихо, что до меня стали доноситься обрывочные фразы караванщиков, но разобрать которые оставалось по–прежнему невозможно. Я и не пытался этого делать, просто продолжал наблюдать.
В ночной тишине, где-то с севера раздался душераздирающий крик, который также неожиданно захлебнулся. Но этого хватило, эхо мгновенно разнесло его по ущелью. Это напоминало неожиданную грозу, которая разбудила всех в округе.
− Мутанты!– одними губами произнёс я. Хотя я мог и ошибаться. В этом лесу кого только не было.
Быстро сместив винтовку вправо, я стал осматривать место, откуда раздался крик, но кроме речки, деревьев и редкого тёмно–золотистого песка ничего не обнаружил. Так кричат, когда испытывают просто нестерпимую боль. Это был крик о помощи, а почему он так быстро оборвался было понятно и пятилетнему ребёнку. Кричавшего просто убили. В голове моментально сработала фантазия, прокручивая перед моими глазами, смерть человека, которого только что убили, подкравшись к нему сзади, мутант обезглавил его. Оторвавшись от прицела, я взглянул в сторону караванщиков. Те уже были наготове отразить атаку, но пока что молча озирались. Защищаться было не от кого.
Отогнав не к месту разыгравшуюся фантазию, я опять прильнул к оптике винтовки. Караванщики затравленно озирались, крик их просто напугал, особенно спящих. И теперь они, наверное, уже и не заснут. Но я ошибался. Спустя каких–то десять минут они продолжили своё благородное дело, позабыв просто всё, что сейчас творится в этом мире.
Я же перебирал в голове, что могло произойти с тем человеком. Вариантов было много, так что я не стал забивать лишним голову. Он уже мёртв, и ему ничем не помочь.
Спустя примерно три часа дежурившие сменились. Их место заняли двое других охранников, а я лишь им мысленно позавидовал. Самое сложное в моей работе, это вот так неподвижно долгими часами лежать и наблюдать, и мало того ещё быть бодрым и внимательным. Хорошо когда ты с напарником, тогда можно хоть немного вздремнуть, а вот когда одни – это уже совсем другое. Но я привык. Привык работать в одиночку, потому что ты не от кого не зависишь, никого не ждешь, и ни на кого не надеешься, кроме своих сил. Одному проще остаться незамеченным, одному легче передвигаться, да и вообще много преимуществ у одного человека, чем у вооружённой толпы. Есть, конечно, недостатки в огневой мощи, но я это компенсирую своим опытом оставаться незамеченным. Бывали случаи, когда я в одиночку расправлялся с несколькими десятками, а те в свою очередь даже понятия не имели, откуда ведётся огонь. Так что, о каких недостатках одиноко снайпера можно говорить?
Поначалу ожидание кажется невыносимым. Всё тело будто зудит, ломит каждый сустав, хочется двигаться или хоть чем–то заняться. Всё окружающее воспринимается странно, иногда, если несколько дней не спать, могут мерещиться силуэты людей, различные тени. Но постепенно человек привыкает (эволюционирует, как я люблю говорить), время летит заметно быстрее, а под конец и вообще это кажется плёвым делом. Но только всему своё время. Этому нельзя научиться за одни сутки.
После третьей смены начало светать. Проснулся проводник, бодро потянулся. Подобрав свой автомат, он проверил, как дежурят охранники, и, удовлетворившись этим, вернулся на своё место.
Я лежал без движения уже девять часов, но за это время ничего так и не произошло. С одной стороны это радовало, потому что все живы и здоровы, но вот с другой стороны это было плохо. Если мародёры не напали ночью, значит, либо они настолько уверенны в своих силах, что готовы атаковать даже днём не обращая внимания на состояние караванщиков. Или же они просто сегодня не работают, тогда мне придется самому их найти, что не радовало меня совсем.
Разочарованный этим, и пустой тратой времени я отложил винтовку в сторону, и долго не думая, извлёк из рюкзака сухой паёк – «ПКБП», что в переводе – Протеиновая каша быстрого приготовления. В народе же она получила название «желе», из–за чего, наверное, понятно. Ну а разработал это чудо наш Пётр Андреевич, Воробей же наладил в городе производство новинки, поставив её на конвейер. На эту еду стал расти спрос, очень уж она зарекомендовала себя в полевых условиях.
С виду упаковка «желе» ничем не отличается от консервной банки со шпротами, но это только с первого взгляда. Сама банка сделана намного герметичней, чем все её предшественницы. Сверху на банке имеется кольцо, с помощью которого можно без труда её открыть.
Взяв кольцо, я резким движением откупорил банку, и, достав из рюкзака ложку, приступил к трапезе. «Желе» по виду напоминает манную кашу, только сделана она искусственным путём. Как я помню, Пётру Андреевичу удалось в своей лаборатории создать новый тип пищи. Это что–то между синтетической едой и протеиновым желе и белковой кашей. В неё входит много различных белков, витаминов, аминокислот, да и вкус у неё просто незабываемый, но главная особенность этой пищи, это – питательность. Съел одну баночку, и полдня не хочется есть.
Поглядывая за караванщиками, я не торопясь поглощаю «желе». Они же уже почти все проснулись, и теперь готовились в путь. Я же доев, убрал ложку обратно в рюкзак, а пустую консервную банку аккуратно закопал в песок. Закину рюкзак на плечи, незаметно покинув свою позицию, двинулся на разведку.
Под ногами теперь стелился не песок, а рыхлая, тёмная почва. Иногда попадались сухие, почти сгнившие ветки, которые предательски хрустели, когда я невольно на них наступал. Горный хребет тянулся далеко на север, прямо к тринадцатому бомбоубежищу. Вспомнив о нём, я нервно сплюнул, отгоняя наваждение. Да, этот бункер связан с моим прошлым, со всем, что сильно изменило мою жизнь. Теперь там уже ничего не осталось, лишь следы большой кровавой бани, которую устроили мутанты. Я больше туда не возвращался, но Воробей думал иначе. Он послал туда несколько групп искателей, которые вытащили от тута всё что можно. Я не осуждал его, нет. Он заботился о городе, и делал это настолько хорошо, что для достижения определённой цели мог пожертвовать чем угодно, это мне и нравилось в нём. Настоящий правитель, заботившийся только о своём народе.
Пройдя метров двести, я остановился. С моей позиции было хорошо видно, что на пути караванщиков лежит окровавленное тело. Судя по всему, это и был вчерашний крикун. Прильнув к оптике винтовки, я изучил его тщательней. Худощавый (насколько мне было видно) мужчина, одетый в какие–то лохмотья, которые от крови превратились во что–то ужасное, и трудно различимое. Голова у него отсутствовала, в место неё была пустота, из которой торчали какие–то органы, обрывки плоти, и часть переломленного пополам позвоночника. Люди на такое не способны, значит, это были мутанты. Обилие крови, неестественная поза мёртвого человека, отсутствие головы, всё это очень напугает караванщиков, когда они столкнутся с ним.
Я задумался. В этой местности редко встречаются мутанты, больше всего тут попадаются мародёры. Получается, что они завелись и здесь. Надо быть осторожным.
Караван постепенно приближался к трупу. Расстояние сокращалось, и когда он попал в их видимость, проводник подошёл к трупу, держа автомат наготове. Приблизившись к нему почти вплотную, он внимательно осмотрелся. Я присел, чтобы меня ненароком не заметили, и стал наблюдать за происходящим. Склонившись над трупом неизвестного, проводник разочарованно покачал головой. Повесив автомат за спину, он пошевели труп, как будто проверяя жив ли он, но тут произошло непредвиденное:
− Бабах! – Прогремел мощный взрыв, эхом пронёсшийся по всему ущелью.
Сквозь огненное пламя взрыва было заметно, как проводника откину назад, его тело моментально деформировалось, уменьшилось в размерах. Только упал уже не проводник, а то, что от него осталось – кровавые ошмётки. Мельчайшие красные капли крови, куски человеческой плоти, остатки одежды, вмиг обгоревшие, разметало по всей округи. Охранник, стоявший рядом с ним, отлетел в сторону караванщиков, стоявших на большом удалении. Его обгоревшее тело не подавало признаков жизни. Выгнувшись в неестественной позе, оно будто задеревенело в одной позе.
Караванщики ошеломленно стояли в стороне, не поминая, что произошло. Лишь немного уцелевший труп охранника стал для них понимание происходящего. Молодой охранник медленно подошел к телу, но через мгновение его вырвало. Согнувшись пополам, он несколько минут извергал на землю всё, что было у него в желудке. Остальные недоумённо оглянувшись друг на друга, продолжили стоять столбами. Теперь их осталось семь человек. Второй, уцелевший охранник, был постарше и поэтому он принял на себя роль проводника. Не пугаясь крови, и, наверное, нестерпимого запаха обгоревшего мяса, он обыскал карманы убитого охранника, и, забрав всё необходимое начал что–то объяснять остальным. Молодой тем временем уже оправился от полученного шока, и теперь держа автомат наизготовку, был готов продолжить путь.
Обыскивать проводника никто не решился, они лишь немного постояли около него, а затем, обходя место гибели, двинулись дальше. Потеря опытного проводника и одного охранника была не очень хорошей новостью для каравана. Осталось только два боеспособных человека в этом отряде, что очень уменьшало шансы живыми добраться до города. Но они не забывали обо мне меня, и поэтому продолжили путь. Другие же, после такой потери спокойно могли повернуть назад, но не эти.
Молодой охранник шёл замыкающим. Несколько раз мне казалось, что он заметил меня, но вскоре я убедился, что это не так. Крутя головой на 360 градусов, он иногда смотрел в мою сторону, но чаще всего в противоположную. Из этого я понял, что я пока незаметен для них.
Пока они шли, я всё не мог выкинуть из головы того, что произошло. Если бы крикуна убили мутанты, тогда кому понадобилось его минировать. Всё происходящее сильно меня настораживало, и вскоре я убедился, что не зря.
В небольшой рощице, за множеством поваленных деревьев я заметил движение. Там притаились несколько человек. Караванщикам осталось до них каких–то сто метров, и долго не думая, быстро изготовился для стрельбы, поймав в прицел первую жертву.
С первого взгляда отличить мародёра от обычного вольного бродяги очень сложно, и что хуже всего, почти невозможно. Одевались они почти также, но эти явно небыли обычными бродягами. Они точно устроили засаду, незаметно притаившись за деревьями. Я насчитал четверых, и про себя усмехнулся, вспомнив слова деда: «…чтобы они сделали вдвоём против дюжины?». У одного из мародёров в руке была граната, и он очень рвался её использовать.
Выдернув чеку, он замахнулся. Пока он выдергивал чеку, я выстрелил.
− Чик! – Именно такой звук издаёт снайперская винтовка с глушителем, который полностью гасит звук выстрела, но щелчок затвора хорошо слышен в полнейшей тишине, и мутанты, обладая очень развитыми чувствами, могут спокойно определить место источника звука.
«СВД» привычно толкнула меня в плечё, выплюнув пулю. Глушитель погасил звук до минимума, было слышно лишь еле различимый щелчок. Мародёр с гранатой в руке вытянул вперёд руки, а тело его ушло назад, будто в него на большой скорости врезался автомобиль. Он отлетел назад на несколько метров, граната же выпала прямо на то место, где он недавно находился. Остальные мародёры успели лишь взглянуть на труп собрата.
− Бабах! – Раздался взрыв выпавшей гранаты.
Он был слабее, чем тот, когда взорвался мертвец, но и этого хватило мародёром. При взрыве гранаты, раздался треск дерева вперемешку с предсмертными криками. В воздухе еле слышно просвистели осколки. Правильно, оборонительную гранату необходимо кидать только из укрытия, чтобы не быть задетым осколками, но кто мог из мародёров мог предположить, что она взорвётся прямо у них под ногами. Добивать никого не пришлось, все пали смертью храбрых. Лишь над местом взрыва, среди деревьев витал почти рассеявшийся дымок.
Караванщики, как прогремел взрыв, тут же залегли. Прождав несколько минут, решили удостовериться, что всё миновало. Двое охранников, вставших в полный рост, двинулись к месту взрыва. Обнаружив там лишь развороченные взрывом тела и небольшие поваленные деревья, поняли, что я спас их от засады. Старший охранник стал подзывать остальных, а вот молодой покрутив головой, поднял кверху правую руку, со сжатым кулаком и выставленным вверх большим пальцем. Ему понравилась моя работа, и он торжественно опустив руку, стал осматривать убитых. Прихватив каких–то трофеев, они двинулись дальше, а я, похвалив себя, незаметно двинулся дальше, стараясь постоянно быть впереди них. Теперь они точно знают, что я им помогаю. Они даже стали немного храбрее, прибавив шагу.
Опытный снайпер знает, чтобы выжить, нужно быть не просто незаметным, необходимо оставаться невидимым, словно тебя и нет здесь вовсе. Ты всего лишь призрак, тень дерева или каменного валуна, всего лишь складка ландшафта или неприметный объект который дополняет местный ландшафт.
Перед каждым выстрелом, снайпер должен быть предельно спокойным, собранным, без сомнений, которые обычно и становятся роковой ошибкой. Промедлишь с выстрелом, и тебя нет.
До назначенной переправы через горный хребет оставалось совсем чуть–чуть, и поэтому я вдохновлённый скорым завершением задания, ушёл намного вперёд от каравана. Добравшись до места, где горный хребет почти сливается с уровнем земли, тем самым образуя какое–то подобие прохода через него. Если перейти реку и эту низину, то прямо через полкилометра попадёшь в Вятский увал. С моего же места было хорошо видна кирпичная стена, окружающая небольшую деревушку, над которой стелился легкая дымка.
Вокруг было тихо, очень тихо. Такая тишина кажется подозрительной, заставляет настораживаться. Что–то внутри меня подсказывало, что ещё не всё кончено, и я, прислушиваясь к своему чувству, спрятался за ближайшим дерево, исследуя окрестности.
Караван медленно, но верно шёл к переправе. Я же тем временем исследовал возможные места засады, а их было просто море. Кругом лес, деревья растут очень плотно друг к другу, и заметить среди них кого–то очень трудно. Но я не терял надежды. Каравану оставалось до переправы не больше сотни метров, как из лесу будто тени вышли люди, точнее мародёры. Все они были неплохо вооружены, одеты в маскировочные костюмы, именно поэтому их было трудно обнаружить. Увидев их, караван остановился. Мародёры же выстроившись полукругом по направлению к каравану, вскинули оружие для стрельбы, но огонь не открывали, чего–то ждали. Из центра мародёров на шаг вперёд вышел невысокий человек с «калашом», и демонстративно закинув его за спину, поманил к себе жестом караванщиков. Те же недоумённо крутили головами, не понимая, что происходит. И тогда он прокричал:
− Вы окружены, деваться вам некуда!– Он повторил свой жест, приглашая караванщиков к себе ближе. – Так что опустите оружие, и тогда вы останетесь живы.
Я понял, что главный мародёр блефует, и поэтому, долго не раздумывая, начал действовать.
Мародёры продолжали стоять, не опуская оружия, тоже самое делали караванщики. Пауза затянулась, никто не решал приступать к действиям. Караванщики не решили сдаваться, зная, что бывает с тем, кто попадает к ним в плен, поэтому они решили погибнуть в бою. Всю ситуацию разрешил один выстрел.
− Чик! – Первый выстрел предназначался главарю мародёров.
Пуля попала ему в голову. Со стороны показалось, что его голова лопнула, словно шарик наполненный водой. Но на самом деле, пуля, пробив висок, вышла с другой стороны. Череп при этом раскололся на множество мельчайших кусочков вперемешку со всем его содержимым. Некоторые утверждают, что это невозможно, и что кость человека настолько крепкая и выдерживает даже попадание пули. Но как оказалось, они были неправы, потому что в разные стороны брызнули кровавые внутренности черепа, окропив рядом стоящих тёмной, мерзкой жидкостью. Все как один упали, принявшись стрелять по караванщикам, но те уже тоже были на земле. Начался перекрестный огонь. Я же стараясь не терять драгоценные секунды, ужё прицелился.
− Чик! – Ствол винтовки дёрнулся немного вверх, посылая пулю в указанную цель.
Самый близкий ко мне мародёр, стрелявший без разбору, получил её в шею, от чего он судорожно выгнулся и через мгновение после нескольких конвульсивных движений обмяк. Из раны медленно хлыстала толчками тёмная кровь, заливая землю.
− Чик! – Рядов лежащий мародер, увидев, как погибли его собратья, повернулся в мою сторону. Я хорошо рассмотрел его лицо, на котором читался только страх и недоумение. Это было его последние выражение лица, потому что пуля аккурат вошла ему чуть выше бровей. Его голову откинуло назад, но перед этим, что–то очень напоминающее мозги вылетело из его затылка, повторно забрызгав рядом находившихся.
Мародёров осталось около пяти человек. Они все лежали на земли, вжавшись в неё насколько это было возможно. Кто–то из них стрелял, кто–то кричал от полученных ранений, другие же лежали без движений. Быстро кинув взгляд в сторону караванщиков, я понял что одного охранника убили, и его автоматом пользуется носильщик. Молодой же отчаянно сражался, не экономя патронов.
− Чик! – Один из мародёров попытался вскочить и убежать, но его в воздухе развернуло на 360 градусов, будто у него закружилась голова. Пуля разворотила ему плечо, отчего упав на землю, он начал ползти, волоча подстреленную руку как культю.
− Чик! – Вторая угодила ему в бок, и он окончательно затих.
Быстро закинув «СВД» за спину, и достав из кобуры «ГШ–18» я двинулся навстречу мародёрам, заходя им со спины. Караванщики прекратили стрелять, видимо у них закончились патроны, и, пользуясь заминкой, я рванул изо всех сил. Когда до лежащих мародёров оставалось не больше двадцати метров, я открыл прицельный огонь.
− Бах, бах, бах, бах! – Из ствола «ГШ–18» вылетели четыре пули, каждая из которой угодила в свою цель. А целью были четверо лежащих мародёров, которые даже понять и не успели, кто с ними расправился.
− Не стрелять, свои!– Прокричал я в сторону караванщиков. И немного подумав, добавил.– Кто живой, подойдите сюда.
Молодой охранник, поднявшись на ноги, быстрым шагом устремился ко мне. Пока он шёл, я удостоверился, что все враги мертвы.
− Немезис!– Прокричал он, задыхаясь.– Ты как всегда вовремя.
− Сколько у вас погибших? – Я кивнул в сторону караванщиков.
− Двое погибли, когда мы шли, они подор…
− Про проводника и второго охранника я знаю.– Я не дал ему договорить.– Я про сейчас спрашиваю.
− Сейчас?!– Он задумался, покусывая нижнюю губу.– Да я толком не успел заметить, всё так быстро…
− Понятно,– отмахнулся я. – Ты вот что.– Я оглядел место гибели мародёров.– Подожди пока здесь, а я посмотрю как у вас там дела.
− Хорошо,– уже мне вслед ответил он.
Караванщики медленно поднялись с земли, и когда я подошёл к ним, стали затравленно переглядываться. Погиб только охранник. Он лежал на спине, его пустые, стеклянные глаза смотрели в небо. На его груди было несколько кровавых отметин пуль. Остальные только чудом выжили, не попав под шальные пули.
− Времени немного, так что быстро соберите всё и за мной.– Командирским тоном сказал я.
Остались только носильщики, и даже после моих слов, они стояли не шевелясь.
− Ну, чё встали!– Крикнул я.– Ждать никого не буду. – Повернувшись, я пошёл обратно к трупам мародёров.
Последние слова прозвучали очень уж правдоподобно. Караванщики, позабыв про всё, двинулись за мной словно маленькие дети, идущие вслед за родителем, который очень торопится, и ждать никого не собирается. А молодой охранник так и стоял, отрешенно смотря на остывающие трупы. Он был ещё в шоке, и поэтому осознание происходящего казалось ему просто нереальным.
− Они мертвы. Если ты не хочешь вслед за ними, поторопись.– Проходя, я похлопал его по плечу. После моих слов, его будто ударило током. Он взбодрился, и немного поморгав, уставился на меня вопросительным взглядом.– Собери у всех оружие,– я кивнул на трупы мародёров,– нечего стоять без дела.
А сам принялся обшаривать карманы убитых, и рюкзаки, забирая то, что теперь по праву принадлежит мне. И в итоге я неплохо разжился: семь полных магазинов для «калашей», четыре гранаты Ф–1, девять почти годных для стрельбы «калашей». Остальное я брать не стал, у них осталась какая–то еда, несколько фляг с водой, но я не стал рисковать свои здоровьем, оставил трупам. Автоматы я вручил молодому охраннику, как свободному носильщику, а остальное убрал в рюкзак, от чего тот заметно потяжелел.
− Ну, всё!– Закончив собирать трофеи, вздохнул я.– Теперь в путь, тут не далеко.– И уже быстро шагая по направлению к Вятскому увалу, добавил.– Ждать никого не стану.
|
Статус: Опубликовано Рейтинг книги: 9
1142 место
|