Обычная работа по уничтожению мародёров вылилась в чёрт знает что. Меня обвинили в смерти друга, которого я так и не смог похоронить, проводить в последний путь. Теперь мне остаётся возвращаться в Зону 17, что я и делаю.
Посёлок Вятский увал, мёртвый бармен Лёня, Ярослав и жители остались за спиной. Покинул его я без проблем, хотя в одни момент я еле сдержался, чтобы не размозжить голову выскочке, оскорбившего меня очень нехорошим словом, упомянув мою мать. Голову я ему размозжить не успел, но вот нос вправил это точно. Дальше всё прошло относительно спокойно: я без единого слова забрал свои вещи из дома Ярослава, и никого больше не трогая, спокойно удалился восвояси. Диму я так и не встретил, хотя это даже немного меня обрадовало.
Солнце, как всегда в такое время, уже заметно начинало припекать, но я этого просто не замечал, не ощущал, и даже не осознавал. Перед глазами стояла эта ужасная картина, и этот запах, всё это просто сводило с ума. Эти воспоминания также надолго засядут у меня в памяти, как и смерть Нины. Кто–то или что–то убили дядю Лёню очень странным способом, в этом даже было что–то ритуальное. Неизвестный убийца решил поиграть с моим воображением. Совершив убийство чудовищным способом, он наверняка знал, что это поневоле отложится у меня в голове. Но зачем? Он знал, что я не из робкого десятка, и, следовательно, украсил место преступления, которое вряд ли могло оставить кого–то равнодушным. Из этого следует, что неизвестный знает очень много обо мне (а обо мне сейчас знают почти все) знает и играет со мной, пытаясь произвести на меня впечатление. Вот только кто он? Зачем ему это надо? Чего он добивается? Одни вопросы, на которые пока нет ответов.
Водка и чувство обиды потихоньку усыпляли бдительность. Злость придавала сил, заставляла идти вперёд, что я и делал, изредка поглядывая по сторонам. Просто продолжал идти, идти на автопилоте.
«Кто же я такой на самом деле?» постоянно возникала мысль. Неужели я действительно изменился, стал другим, когда получил прозвище «Немезис»? Вокруг меня происходят странные, необъяснимые вещи: люди вокруг меня гибнут, друзья предают, опасность сама находит меня, где бы я ни находился. Будто за мной по пятам идёт смерть, вот только забрать почему–то не решается, чего–то ждёт. А может я стал её правой рукой? Любимой, послушной игрушкой, которая приносит гораздо больше пользы, пока она жива?!
И вот только именно сейчас, возвращаясь в Зону 17, когда нужно быть предельно бдительным и внимательным, я стал задумываться о своём существовании. Зачем мне всё это? Зачем мне выполнять работу, убивая людей, когда можно спокойно работать у Воробья – обучая солдат. Может, я действительно обманываю себя, прикрываясь лишь способом заработать, законами возмездия и карой преступлений? Всё может быть. Иногда мне казалось, что у меня начинается вырабатываться потребность – убивать. Но тогда смогу ли я нормально жить – не убивая, смогу ли я остаться прежним?
Одни вопросы, одни мысли и догадки, но в целом у меня не было ничего, что могло бы мне объяснить – кто я такой. Может это и к лучшему – не знать, что ты постепенно превращаешься в монстра.
Я шёл. Шёл без остановок, а мне в спину дул приятный ветерок, словно нежно подгонял. Алкогольное опьянение проходило быстро, как впрочем, и должно было быть. Вот только обида засела где–то глубоко, и кто знает, к чему это приведёт.
Теперь я стал смотреть на мир по новому: если предали одни, почему не могут сделать это и другие, а, следовательно, доверять можно только своей супруге и себе, ну и конечно верной «СВД». Мир будто разделился на две части, стал чёрно–белым: одна часть, белая – это я с супругой, вторая, чёрная – всё остальное. Всё, что «чёрное» меня не касается.
Темнеть начало удивительно быстро. С наступлением темноты пришли и новые тревоги: необходимо искать место для ночлега, видимость становилась плохой, и ко мне опять вернулись тревоги, посещавшие меня в доме Ярослава. На счёт ночлега и плохой видимости я не сильно расстроился, а вот на счёт тревог, наоборот, насторожился. Напугать это уже меня не могло, я не из тех, но вот это беспокойное чувство опять терзало душу.
Я остановился, внимательно осматриваясь, и вслушиваясь в тишину. Вокруг было тихо, настолько тихо, что можно было уловить любой звуки на большом расстоянии. Это было хорошо для меня, поэтому я решил не останавливаться на ночлег, а продолжать идти. Сил было ещё предостаточно, поэтому пока ещё окончательно не стемнело, я побежал. Но не так, как бегают кросс солдаты, когда их слышно за километр, а мягко ступая на песок, я не издавал практически никакого шума.
Я бежал, а солнце быстро опускалось за горизонт. Мой видавший виды старый комбинезон почти сливался с местностью, отчего, наверное, казалось, что по горному хребту несётся какой–то странный объект.
Когда уже стало совсем темно, я перешёл на шаг. Сколько по времени я бежал, сказать было трудно, но за это время я преодолел неплохое расстояние. И только сейчас я заметил, что мягко ступаю по песку. Увлекшись небольшим кроссом, я даже не заметил, что преодолел больше половины пути, и это меня радовало. У меня было ещё полно сил, отчего настроение заметно улучшилось. Чем я дальше отходил от Вятского увала, напряжение спадало, обида, тревога, всё потихоньку забывалось. Меня сейчас волновало только одно, поскорей вернуться домой. Вернуться туда, где меня ждут, где меня любят и никогда не придадут. Мысль о возвращении домой придавала сил.
Я шёл всю ночь, и мне почему–то казалось, что я совсем не устал, даже наоборот, силы будто наполняли меня. Вокруг было тихо, безмятежно. Всё выглядело как–то неестественно, странно, но всё же знакомо.
Лишь ближе к полудню я увидел знакомую Зону 17, которая всем своим видом придавала надежду, веру и любовь. Я знал, что там, в небольшом, но могучем городке ждёт меня моя Леночка. Та единственная, которой я могу по–настоящему доверять, и без которой просто не представляю своё существование. Я знаю, что она меня ждёт, как ждала всегда, а это, наверное, в наше время самое главное.
До Зоны 17 было ещё около полукилометра, но с такого расстояния было просто невозможно не заметить это. Огромная, серая масса человеческих тел заполнила дорогу, ведущую в город. По мере приближение, очертания человеческих конечностей становились всё более ужасающими, это были недавно убитые зомби.
Расположение города стало ключевым фактором при создании обороны города. Зона 17 располагается в ущелье, окружённая со всех сторон горами. Незащищённой стороной осталась лишь южная часть, со стороны моря. Раньше, в Зоне 17 было два периметра обороны города, один на юго-западном входе в город, второй на северо-востоке. Северо-восточный вход заделали, а юго-западный перенесли прямо на место центральной дороги ведущей в центр города. В результате бывшая остановка–стоянка караванщиков осталась за пределами города. С запада на восток, от одной горы к другой, проложили импровизированную стену, защищающую город от внешних посягательств. При создании стены использовали всё: каркасы машин, крупный металлолом, кирпичи, бетонные стены от разрушенных панельных домов, сломанные трактора, фуры, да почти всё, что смогли достать. Забор возвели высотой в три метра, поверху натянули колючую проволоку. Преодолеть такое заграждение просто невозможно. Попытаться пробраться в город через горы – тоже.
Южный вход в Зону 17 теперь называется «главным», его укрепили не хуже любой цитадели рыцарских времён: на главной дороге возвели двухэтажное здание – КПП, слева и справа к нему примыкает две вышки, первый этаж служит входом в город, который в случае угрозы блокируется огромной металлической дверью. На вышках установили по крупнокалиберному пулемету и снайперу, на втором этаже КПП тоже самое. В крайнем случае, когда этого станет не хватать, на втором этаже может поместиться ещё около тридцати бойцов. Всю эту оборону города, понятным делом устраивал ваш покорный слуга.
Я стою, и внимательно рассматриваю окрестности бывшей стоянки караванщиков. Где перед главным входом в город на дороге занесённой песком, лежит куча мёртвых тел зомби. Это меня очень удивило: раньше на город зомби почти не нападали, а если это и случалось, то количество разложившихся трупов было не больше трёх или пяти. Но сейчас, судя по всему, их было больше двух десятков, и что более странно, никто из охранников не удосужился оттащить трупы подальше от города.
Я не спеша двинулся к входу. Охранники заметно оживились, увидев приближающегося человека. Новичков, наверное, насторожил бы тот факт, что я иду один, но не этих. Сейчас КПП охраняли лучшие бойцы Зоны 17, в этом я не сомневался.
Как только меня заметили, все оружие мгновенно ощетинилось в мою сторону, но стрелять никто не торопился. Действительно, зачем тратить боезапас, если можно подпустить жертву на близкое расстояние, и уже тогда расстрелять короткой очередью, да и к тому же, если жертва одна.
− Стой, кто идёт? – Послышался знакомый голос с КПП.
Я мгновенно остановился, и медленно, чтобы все видели, взяв «СВД» в обе руки, поднял над головой.
− Свои! – Ответил я, и не спеша двинулся к входу.
Обойдя место побоища стороной, я остановился около металлической двери.
На стене КПП до сих пор красовалась надпись оставленная год назад каким–то неизвестным хулиганом: «добро пожаловать в ЧИСТИЛИЩЕ!».
Подняв голову, я невольно поёжился, в мою сторону безмолвно смотрели стволы пулемётов, выглядывающие из окошек, между мешков с песком. Охранников видно не было, прятались в укрытии.
− Долго мне ещё здесь торчать? – Недовольно прокричал я, стуча в дверь.
Дверь была настолько толстой, что звуки моих ударов, она, казалось, просто поглощала в себя. Я, уже собравшись ударить в неё ногой, остановился, дверь медленно поползла в сторону.
В тёмном помещении КПП стояли шесть вооружённых человек, троих из которых я узнал сразу.
− Дэрик! Давно мы с тобой не виделись! – Иван расплылся в широкой улыбке. Она была настолько искренняя, что я на мгновение даже засмущался. Давно я уже не видел такого восторга от старых друзей. Мне было приятно его снова видеть.– Иди сюда… – Мы поздоровались, обнялись. Это был мой настоящий друг, боевой товарищ, брат по несчастью.
− Немезис, капитан…– Дэн растерянно заулыбался.
Мы поздоровались, обнялись.
− Капитан…– Огромное по габаритам тело Бориса приняло меня в свои объятия. – Как нам тебя не хватало!
− Да ладно вам, хватит тут сопли разводить! – Я отстранился от Бориса, пожав ему руку. Моя рука утонула в его огромной лапище.
− Нет, я же говорил вам,– Иван засмеялся, – командир он и есть командир.
− Не теряешь хватки!– Подхватил Дэн.
Борис воздержался от комментариев.
Когда приветствия закончились, и я обвёл всех взглядом, и только теперь заметил, как постарел Иван: на смуглом лице появились морщины, волосы заметно поседели, глаза потеряли былой цвет – стали серыми. Дэн заметно возмужал, глаза приобрели какой–то осмысленный блеск, взгляд стал жёстким, уверенным. Борис совсем не изменился. Остальных троих я видел впервые. За всё время они не произнесли ни слова, демонстрируя мне свою дисциплину.
− А где Николай? – Я только теперь заметил, что среди этой компании нет ещё одного человека – снайпера.
Все молчали, Дэн отвёл взгляд в сторону, Борис перестал улыбаться.
− Он ушёл,– уклончиво ответил Иван.
− Погиб?
− Нет. Около года назад Николай начал странно себя вести, постоянно рвался в бой, добровольно напрашивался в разведывательные рейды… – Иван замялся, в нерешительности осмотрев всех здесь стоящих.
− И что в этом странного? – Не понял я.
− Что–то с психикой у него случилось, год назад он покинул город, и с тех пор его больше никто не видел.
Странно. Николай был человеком с железной психикой, он относился к людям, которых просто именовали хладнокровными убийцами. С чего бы у такого человека поехала крыша?
− Что собираешься сегодня делать? – Иван стал более серьёзным, дружеский тон сменился на деловой.
− Заскочу к Деду, потом в бар и домой.
− К Деду нет необходимости,– он протянул мне деньги,– задание ты выполнил, это твоё вознаграждение.
Держа в руках деньги, я понял, что сумма здесь больше той, о которой мы договаривались с Дедом. Иван понял это и поспешил мен успокоить:
− Тут ещё премия, Воробей распорядился.
− С чего бы это? – Я недоверчиво склонил голову.
− Воробей накинул тысячу, чтобы ты зашёл к нему на небольшой разговор…
Началось. Как только появляется проблема, которую не получается решить традиционными методами, вызывают меня. Вызывают, как дворовую шавку, как верного пса, которому говорят «Фас!» и он без раздумий и колебаний выполняет приказ. Но, увы, те времена прошли, я теперь вольная порода. Я не нуждаюсь в подачках, у меня достаточно хороших работодателей, которые платят мне баснословные гонорары. Да и к тому же, я сейчас хочу устроить себе небольшой отпуск.
− Небольшой разговор,– задумчиво повторив, перебил его я. – на счёт зомби…
− Да, и это тоже. Дело очень серьёзное, и оно касается… короче пошли, он всё тебе расскажет. – Иван развернулся на месте кругом, и пошел в город.
Трое бойцов дружно расступившись, пропустили всех, и, дождавшись, когда я пойду, словно тени, пошли следом.
Всю дорогу мы шли молча, никто из моих друзей больше не о чём мне не рассказывал. Я всё думал о смерти бармена в Вятском увале, думал о таинственном незнакомце, думал о нападениях на Новую Землю, о сумасшествии Николая, о куче зомби, которые удобряют землю рядом с входом в город, о встрече со старыми друзьями, но больше всего о том, зачем я так срочно понадобился Воробью.
Задумавшись, я даже не заметил, как мы пришли, а может и не хотел замечать. Я не очень стремился к этой встрече, да и действительно, зачем ворошить прошлое, зачем вспоминать то, о чём ты так сильно пытаешься забыть. С момента ухода от Никиты, я попытался начать жизнь с чистого листа. Я старался забыть всё, что происходило: забыть этот проклятый бункер, в котором я потерял жену, забыть лабораторию, где убили Яна, забыть все ужасные события, в которых было столько крови, что вспоминая это сейчас, я невольно вздрагиваю. Но как видно, забыть такое невозможно, и что более противно, так это то, что тебя будто специально тыкают носом в воспоминания. Встреча с Воробьём именно это мне и сулила.
− Пришли.
Офис мэра Зоны 17 располагается в довоенном здании школы. Перед тем как Никита стал мэром города, в этом здании располагалось местное казино, бар, короче была забегаловка. Но с приходом к власти, Никита почувствовал, что негоже это мэру, править из здания, где люди просто напиваются, дерутся, и проигрывают всё до копейки. Понял эту истину мэр уже после моего ухода, и теперь в здании школы опять навели порядок, сделали настоящий офис.
− …Тут произошли некоторые преобразования – объяснял мне по пути Иван,– офис Воробья так же и остался на втором этаже, но вот весь первый этаж он переделал под лабораторию. Учёные из нулевого бункера сейчас вовсю пашут на наш город, изобретая всё новое и новое…– Он ещё много чего рассказывал, но я старался не забиваться себе сильно голову. Я заметил лишь одно, дисциплина и охрана здесь намного улучшилась. Только вот оружия у меня забирать не стали, может просто доверяют, или понимают, что я мало чего сделаю против целой армии стволов.
Когда мы подошли к двери, ведущей в кабинет мэра, Иван остановился, пропуская меня вперёд. Дэн и Борис с остальными охранниками стали о чём–то переговариваться.
− Ты не пойдёшь? – Удивился я.
− Иди, это личное.
Последнему слову я не придал особого значения, я просто вошёл внутрь. Я ожидал услышать всё что угодно, но только не это.
|
Статус: Опубликовано Рейтинг книги: 9
1142 место
|