«Пунктуальность – основа хорошего бизнеса».
И Ян был одним из тех, кто держал своё слово.
Ровно в 7:00 он зашёл за нами. Тут было два варианта. Первый – либо он действительно был очень пунктуальным человеком, для которого опоздание смерти подобно. Второй – он просто устал от этого места, от скучных будней, от этих жителей, решил сменить обстановку так сказать. И мне больше нравился всё–таки второй вариант.
В 7:10 мы вышли из Вятского увала. Обошли посёлок, тем самым, оказавшись прямо противоположно входу, и оттуда вышли по еле заметной тропинке на старую разбитую дорогу. От неё почти ничего не осталось, только местами куски асфальта, через который проросла трава. Теперь это лишь былое воспоминание о временах, когда люди передвигались по таким дорогам на машинах. Когда о ходьбе пешком на большие расстояния думали только во время различных походов, чтобы развеяться от скучных рабочих дней, посмотреть на природу, пожарить шашлыки. Сейчас, те времена минули, и теперь люди преодолевают большие расстояния ни ради удовольствия, а чтобы выжить. Теперь это что–то неотъемлемое в жизни каждого выжившего человека.
− Мы пойдём по этой дороге?– Дэн вопросительно посмотрел на Яна.
− Нет, по ней ходят в основном караваны или неопытные искатели приключений.– Коротко пояснил он.
− Почему же?
− Ну, потому что здесь постоянно встречаются мародёры, они живут за счёт этой дороги, она их кормит. Караваны хорошо защищёны, и на них редко нападают, а вот малая группа людей для них в самый раз.
− Нас же четверо!
− Дэн, помолчи ладно.– Я прижал палец к своим губам.– Ян больше знает, где можно идти, а где нельзя.
Дэн замолчал, всматриваясь вдаль уходящей дороги.
− Среди мародёров есть полные отморозки, и они могут напасть на кого угодно. Мы–то их атаку отобьём, но зачем нам лишние проблемы, и пустая трата патронов.
Ян перешел разбитую, проросшую травой дорогу, кивнул нам и стал пробираться в глубь леса.
Дорога осталась позади. Теперь нам предстоял марш–бросок через густой лес. Странно, что после войны, растительность так хорошо сохранилась. Трава и листья остались такими же зелёными, они вообще не изменились. И это радовало.
Весь день мы пробирались сквозь густой лес, который к середине дня надоел настолько, что я уже пожалел что мы решили двинуться в такой далёкий путь. Поначалу всё устраивало, всё радовало, и сознание, и душу. Чистый, лесной воздух наполнял лёгкие приятной прохладой, пыльца цветов щекотала ноздри, тихий шелест листвы успокаивал, расслаблял. Всё было просто замечательно. Но расслабляться было нельзя, ни в коем случае.
Мы шли без остановок. Шли быстро, постоянно оглядываясь, вслушиваясь, всматриваясь, короче были предельно внимательны. Несколько раз приходилось останавливаться, прислушиваться к звукам леса, которые на мгновение казались странными. Ян объяснил, что в лесу много голодного зверья, которые не побрезгуют полакомиться человечиной.
Мы вымотались ещё днём, когда солнце было высоко, а сейчас мы уже были очень далеко от Вятского увала. Жизнь в убежище сказалась на выносливости, которой теперь так не хватало. Дыхалка быстро сбивалась, ноги просто отваливались, все открытые места на теле были исцарапаны, на ногах натёрлись мозоли, пот лил ручьём.
− Ничего, привыкните! – Улыбался Ян.
Он уже конечно привык к таким нагрузкам. Двигался он легко, свободно переставляя ноги по усыпанной листвой земле. У него лишь немного покраснело лицо, а взгляд стал более напряжённый, вот и всё. Больше он никак не показывал своей усталости, а вот мы уже изнемогали, хрипели, но терпели. Каждый понимал, что это скоро пройдёт, нужно лишь привыкнуть, приловчиться к ритму.
Петляя между деревьями и колючими кустами, мы шли, шли, и шли. Лес казался бесконечным, деревья уже рябили в глазах. Лишь к вечеру, когда темнота постепенно спускалась на землю, мы вышли на небольшую полянку. По словам Яна – это было первое место привала.
− Места привалов находили странствующие путники, запоминали, рассказывали другим. Их ещё иногда в шутку называют «Колумбы» странствующих путников, то есть. Но в основном этим занимаются искатели, которые постоянно что–то ищут. Они облазили все прилегающие местности к городам, изучили все тропы и дороги, ведущие от города к городу. Вот так постепенно тропки, дороги, места привалов наносились на личные карты путешественников, торговцев, охранников караванов. Так стали образовываться своего рода опорные точки, на которых можно было спокойно переночевать, не боясь получить пулю в спину.
− А мародёры знают про такие места? – Заинтересовался Дэн.
− Нет, конечно! Если бы они знали про такие места, то тут были бы постоянные засады. Эти места знают только проверенные люди.
Так потихоньку Ян объяснял нам, как и что происходит в этом новом мире. Это была своего рода новая философия жизни, новые принципы выживания. Из этого следовало делать выводы, что психология поведения и взаимоотношения людей очень изменились, и, конечно же, не в лучшую сторону. Люди, оказавшиеся на грани гибели или избежавшие смерти менялись навсегда: они по–другому смотрели на мир, на происходящие вещи в нём, переставали бояться умереть, и это делало их очень жестокими. Они, испытав на себе всю беспощадность этого мира, становились просто бесчеловечными. Чувство вины или совести настолько выветрилось у некоторых, что они почти ничем не отличались от животных.
Только сейчас, когда мы начали готовиться ко сну, внимательнее присмотревшись, я заметил, что на этой полянке уже кто–то в свое время отдыхал. Повсюду были человеческие следы от ботинок – различных размеров и различной степени сохранности. В центре поляны остались следы недавнего костра, которым точно пользовались люди. Вокруг костра трава была придавлена, и эти отпечатки явно были оставлены спальными мешками. А вот упаковки от еды – консервные банки, пустыне пластиковые бутылки – оставленные людьми, были тщательно спрятаны. Люди, отдыхающие здесь, явно были не в первый раз, и, несомненно, не последний.
Заночевали на поляне. Устроились полукругом, головами к костру – так было безопаснее всего. А костёр разжигать не стали, не было в этом необходимости. В спальниках было тепло, а лишний раз привлекать к себе внимание светом костра не хотелось.
Спать сразу всем было нельзя, поэтому каждый дежурил посменно. Первым дежурил Ян, мы же легли отдыхать. Сон пришёл моментально, как только голова коснулась непромокаемого покрытия спальника. Моё отведённое время на сон пролетело настолько быстро, что я поначалу подумал, что меня разыгрывают. Но непроглядная ночь и затёкшие за несколько часов руки, которые я положил под голову, говорили о том, что моё время на сон вышло. Взглянув на наручные часы, я лишь убедился в этом окончательно, три часа пролетели как три минуты. Пришлось дежурить.
Наутро снова выдвинулись в путь. Теперь идти было немного легче, тело постепенно привыкало к нагрузкам. На тропе, по которой мы шли, нам всё чаще попадались следы людей. Тоже путники. Следы людей – и это радовало. Лучше пусть по пути попадутся люди, чем мутанты.
Лес постепенно начинал редеть, плавно переливаясь в пустыню. Местами из песка торчали странные растения, глубоко впившись в него своими корнями. Становилось прилично жарко. Солнце безжалостно светило, нагревая песок под ногами.
И сейчас я понял, что война всё–таки очень повлияла на климат. В этих местах вся былая растительность погибла, и вместо неё теперь новая, ранее невиданная. Теперь здесь царит видоизменившаяся, опасная и непредсказуемая, мутировавшая флора.
Второй тридцатиминутный привал был у огромного упавшего дерева, которое наполовину утонуло в песке, наполовину выглядывало из него. Ветки его давно высохли и отвалились. Теперь от дерева остался только сухой ствол, который ещё сопротивляется времени, но песок постепенно поглощает его, ещё немного и его уже не будет видно. В настоящий момент это дерево – лишь старый, безжизненный кусок воспоминания, ветхая часть прошлого, которая со временем будет занесена песком, будет забыта уже навсегда, как и всё, что происходило раньше. Природа часто наказывает людей за не знание своей истории, и чем меньше человек будет помнить о прошлом, тем сильнее он будет наказан.
Мы поели немного, попили воды и в путь. Жара становилась невыносимой – воздух сухим. Через пару километров Ян приказал одеть противогазы. По его словам поблизости находился радиоактивный след .
− Мельчайшие частички радиоактивной пыли развеяло по всей земле. После войны, мне казалось, что началась ядерная зима. Несколько лет мы не видели солнца. Был чёрный день. Огромные количества сажи и пепла от колоссальных пожаров, заслонили солнце. Солнечные лучи не могли пробиться сквозь толщу завес пепла. Стоял ужасный холод, мы прятались по подвалам, перебиваясь остатками пищи…– Ян шмыгнул носом.– Тогда я думал, что мы не выживем. Что это конец. Я потерял веру в жизнь, впрочем, как и все остальные. Всё было предельно ясно, сомневаться или надеяться мог лишь только глупец. Холод, голод, болезни, страх, это всё убивало внутри нас надежду, веру, и любовь. Но потом, свершилось чудо, другого объяснения я тогда не видел. Пошёл проливной дождь, с каплями которого радиоактивная пыль опустилась на землю. Появилось солнце, которое разогрело землю до состояния пустыни…
Ян рассказывал о тяжелых временах, которые пришлось ему пережить. Во время его повествования мне стало стыдно перед ним. Нас всё это не коснулось, когда остальные боролись с холодной, голодной смертью. Мы спокойно пережидали этот ужас в бункерах, даже не подозревая, что ещё остались выжившие люди, не представляя, что им пришлось перенести.
Аккуратно обойдя стороной радиоактивный след, мы двинулись дальше.
Солнце постепенно начинало утопать в оранжево–красном небе. Облака перекрасились в розовый цвет, такой яркий и такой тёплый, такой чистый и прозрачный, что через них были видны лучи солнца, которые всё еще согревали и освещали землю. Лучи солнца постепенно плавили эти нежные облака. Они таяли как мороженное, постепенно растекались по небу, сливаясь с его цветом. Это было красиво.
Тишина, изредка нарушаемая свистом ветра, а впереди показалась скупая речушка, и сразу за ней небольшой городок. Раньше это был микрорайон Хоста, теперь – Новая Земля.
Над городком медленно плывёт серый туман, заволакивая всё вокруг. Двигаясь по левому берегу реки, мы вошли в город через бывшую улицу Глазунова. Теперь она полностью разрушена. От домов остались только огромные горы строительного мусора, ни одного целого дома. Миновав улицу Глазунова и старое футбольное поле, оказались у разрушенного эстакадного моста. Мост обвалился, оставив небольшой проход.
− Народные умельцы поработали неплохо. Они в проход вмонтирован кузов от фуры. Своего рода туннель. Если что, он закрывается с внутренней стороны, и попасть в город будет очень сложно.– Объяснил Ян.
У входа стоит молодой, накаченный паренёк с АКС–74. Теперь я начал понимать, что автомат Калашникова пользуется большим спросом у оставшихся в живых граждан.
Ян разговаривает с охранником. Тот сокрушительно разводит руками и впускает нас.
Он заходит первым, мы следуем за ним. Пройдя в проход, мы оказываемся на пыльной дороге небольшой улицы, с обеих сторон дороги стоят полуразрушенные пятиэтажные дома. Подул тёплый ветер, подхватил металлическую банку, и медленно поволок её по дороге. В городе стоит умиротворённая тишина. По сравнению с Вятским Увалом, здесь почти никого не было на улицах, только кое–где из разрушенных домов изредка выглядывали любопытные лица, и все, словно всё вымерло.
− Надо будет снять комнату, отоспаться нормально, а потом уже размышлять о работе.– Проходя вперёд, сказал Ян. – И ещё.– Он осмотрелся по сторонам, будто не хотел, чтобы его услышали.– Без меня никуда не ходить. Здесь слишком опасно ходить в одиночку. Этот городок, только с виду кажется мирным…
Мы, молча, мотали на ус, все наставления Яна.
Прошли пару домов, и остановились около трёхэтажного дома – наверное, единственного уцелевшего в этом городе. На его стене висит табличка «отель Сладкий вечер».
Зашли в подъезд, миновав первый лестничный пролёт мы оказываемся у стола с администраторшей – крепкой на вид дамочке. Одета она была просто ¬– красная кофточка и старые, потёртые джинсы.
− Добро пожаловать в отель «Сладкий вечер», странники. Какие будут запросы.– Красиво улыбаясь, нежно спросила она.
− Нам нужна комната на четверых.– Пробубнил Ян.
− У нас самые низкие цены. 25р. в день, 150р. в неделю. Большая часть постояльцев арендует сразу на неделю. И это очень выгодно для них.– Протараторила она. Быстро осмотрев глазами нас, она продолжила.– Так вам на сколько?
− На два дня.– По свойски сказал Ян.
− Вам с питанием?
− Да.
− Тогда с вас 60р.
− Да сейчас,– Ян быстро отсчитал нужную сумму – вот, пожалуйста.
− Благодарю вас. Ваша комната под номером «4». Следуйте за мной. Пожалуйста, во время проживания постарайтесь обойтись без происшествий.
Отель представлял собой примитивный довоенный панельный дом, где квартиры сдавались как гостиничные номера. В одной квартире находилось две или три комнаты.
Администратор проводила нас в квартиру №4, с табличкой «свободно». Когда мы зашли в неё, она повернула табличку противоположной стороной с надписью «занято».
− Ну, располагайтесь. Если что–то понадобится, зовите. Еда, выпивка, девушки…– она улыбнулась.– За умеренную плату всё будет, если хотите.
− Нет, спасибо,– Ян отрицательно махнул головой.
Она ещё раз окинула всех беглым взглядом.
− Ну, тогда я пошла,– и администратор лёгкой походкой удалилась из комнаты.
Номер оказался немного мрачным, из-за отсутствия освещения всё казалось каким-то нереальным, неестественным. Старая мебель, ¬которая уже от времени потеряла какие-либо признаки комфорта, специфический запах, который наполнял всю комнату, серые, бесцветные тона, всё это было словно кусочком воспоминания из какого-то очень далёкого прошлого. Но почему-то это воспоминание не дарило тепло и тоску, не навивало ностальгию, нет, оно ужасало воображение, давало понять, что это так и останется страшным воспоминанием, страшным потому, что сейчас в это уже просто не верится. Не верится, что когда-то люди могли жить счастливо, беззаботно лёжа на диване, попивая холодную колу в жаркий день, за просмотром любимого фильма, выходя на балкон перекурить во время рекламы.
Комнату освещал только уличный свет. Я попробовал включить свет, но Ян остановил меня:
− Сейчас везде проблемы с электричеством. Довольствуйтесь, тем, что имеете.
Возражений не оказалось. Все молча, покидали свои рюкзаки, завалились спать.
|
Статус: Опубликовано Рейтинг книги: 9
1142 место
|