Сергей Павлов
ПАДАЛЬЩИК*
Стояла середина осени, хотя определить это было трудно. Кроме ночных дождей ничего больше не говорило о времени года. Деревья не сбрасывали желтые и красные листья, потому что листьев в привычном смысле этого слова у них не осталось. Были закрученные в страшных корчах ветви и стволы, были гигантские папоротникообразные полотнища листьев, шипы размером со шпагу, кустарники, травы и цветы поражающие свои многообразием и опасностью.
Растения возвращали себе утраченные территории, постепенно стирая следы погибшей цивилизации. Примененное без меры биологическое оружие ускоряло этот процесс в сотни раз, как и палящее днем солнце, свет которого стал губительным для человека.
Человечество превратилось из хозяев планеты в жалкую беспомощную горстку существ, которая легко вписалась в пищевые цепочки новых обитателей поверхности и подземелий, не подозревая насколько наивны и ничтожны их надежды на выживание.
***
Медленно, очень медленно, две темные фигуры пробирались сквозь джунгли, аккуратно раздвигая смертоносные заросли. Свет полной луны отражался от жирно блестящего темно-зеленого «ковра», давая возможность путникам лучше ориентироваться и на долю секунды раньше заметить грозящую опасность. Внимание и нервы обострены до предела, сознание заполнено страхом, который давно вытеснил жажду наживы, погнавшую сталкеров в опасный рейд. Запах страха разносился по окрестностям не хуже аромата свежих сдобных булочек, привлекая охочих до человеческого мяса хищников. Если бы они знали, насколько беспомощны здесь, насколько неуместны и чужды новому миру.
Не желая признавать, что заблудились, упрямые сталкеры наматывали круги, тщетно пытаясь поймать призрачные ориентиры. Кровь, щедро сдобренная адреналином, стучала в висках, до поры, до времени отгоняя волну паники.
- Все, я больше не могу, - сказал первый. Устало прислонившись к кривому стволу ближайшего дерева, он стал медленно сползать вниз, но так и замер на полпути. – Мммм, эээээ, - выдавил сталкер, не в силах произнести ни слова.
Напарник обернулся и вопросительно мотнул головой.
- Кажись, баба голая, - только и смог прошептать тот в ответ, протирая окуляры противогаза. И действительно, проследив направление взгляда подельника, второй сталкер увидел обнаженную женщину, которая плавно двигалась среди джунглей, словно прогуливаясь в центральном парке. Она, то исчезала, то появлялась в просветах зарослей. Белая кожа как будто светилась изнутри, давая разглядеть прекрасное тело. Короткие черные волосы не скрывали изящную шею. Узкие плечи создавали впечатление хрупкости. Прямая спина переходила в округлые ягодицы, способные свести с ума любого мужчину. Стройные длинные ноги едва касались земли. Таинственная незнакомка медленно удалялась, не давая возможности разглядеть свое лицо. Растения как будто расступались перед ней, не смея прикоснуться к нежной коже.
Наконец, выйдя из ступора, напарники переглянулись. Девушка была настолько реальной и такой желанной, что возникший на миг в головах сталкеров вопрос «А откуда в джунглях голая девка?» был, тут же забыт.
- Пошли, - сказал первый охрипшим голосом. Второй кивнул, и напарники двинулись за девушкой.
Стараясь не упустить из вида мелькавшую белизной фигуру, сталкеры прибавили шагу, но дистанция до вожделенной девы не сокращалась. Они перешли на бег, рискуя нарваться на неприятности. Внезапно джунгли расступились, образуя небольшую прогалину с глубоким оврагом по центру. Рядом громоздился огромный комок переплетенных узловатых корней, некогда являвшихся основанием исполинского дерева. Заросли давно поглотили ствол и ветви гиганта, но по неизвестной причине обходили овраг и мертвое корневище.
Сталкеры, пытаясь унять дыхание, оглянулись в поисках девушки - никого. Поняв друг друга без слов, напарники разошлись, обходя овраг и корневище с двух сторон. Азарт погони сменился тревогой и досадой на свою глупость. В воздухе повисла необычайная тишина, не предвещавшая ничего хорошего.
- Чертова баба, - в сердцах прошептал первый и услышал сдавленный крик напарника. Не мешкая ни секунды, метнулся назад. Как раз вовремя, чтобы увидеть бросок жнеца – твари прозванной так за передние серповидные конечности, острые как бритва. Тело мутанта, ловкое и одновременно массивное, напоминало помесь скорпиона и носорога. Встреча со жнецом в одиночку сулила верную смерть. Напарник едва успел поднять автомат навстречу приближающейся смерти, когда удар серповидной лапы обезглавил его. Безжизненное тело рухнуло на землю, а ощерившаяся мелкими остренькими зубами пасть на приплюснутой голове издала торжествующий крик.
Оставшийся в живых сталкер замер на месте, судорожно соображая. Убить жнеца чрезвычайно сложно, прочный панцирь надежно защищал тело твари. Скорее от безысходности, чем надеясь убить, мужчина выстрелил весь рожок, целясь в голову твари. Невредимый жнец лишь тряхнул уродливой башкой и приготовился к прыжку. Человек стал пятиться назад, оступился и упал, выронив оружие. Ствол дерева вдруг приблизился и больно ударил в висок. Перед тем как сознание померкло, сталкер краем глаза успел уловить мелькнувшую сбоку тень, бросившуюся к жнецу.
***
«Кажется, жив», - подумал мужчина и застонал от боли. Рука дотронулась до ушибленной головы, нащупав пальцами кровь. Не веря в спасение, сталкер открыл глаза и уставился на тушу мертвого жнеца, разлегшуюся в метре от него.
- Наваристый, - прошептал человек, удивляясь свой мысли.
- Да, крупная особь, - подтвердил низкий грудной женский голос. Мужчина дернулся от неожиданности и повернул голову на звук. Чуть поодаль в тени корней сидела давешняя незнакомка, как и прежде абсолютно не скрывая свои прелести.
- Ты…, - только и смог произнести сталкер.
- Я, - вдруг очень резко произнесла она и резко подалась вперед. Образ соблазнительной женщины стал меркнуть, уступая место синюшным разводам, тугим жилам и ороговелым наростам неведомой твари.
Истошный крик вырвался из груди испуганного человека. Судорожно работая руками и ногами, он отполз, назад, вскочил на ноги и ринулся в джунгли, прочь от проклятого места. В след ему несся каркающий шипящий звук, отдаленно напоминающий смех.
Морок рассеялся. На месте девушки стояло человекоподобное существо. Деловито орудуя руками с шиповидными наростами на руках, тварь мастерски разделала труп жнеца. Несъедобные части тела полетели в овраг. Остальную тушу мутант взвалил на спину. После секундной паузы свободной рукой тварь ловко поддела тело мертвого сталкера и исчезла в джунглях. Охота на живца оказалась на редкость удачной.
***
По пути не возникло проблем, и мутант вместе со своей ношей беспрепятственно добрался до цели. Только однажды послышался вой диких собак, но стая была далеко. Существо свернуло во двор к хорошо сохранившейся «сталинке». Пространство перед нужным подъездом занимала впечатляющая конструкция гнезда верт – опаснейших летучих тварей, прозванных так за легкие крылья-лопасти, напоминающие винт вертолета.
Прозвучал приветственный гортанный крик самки. Мутант скинул к подножию гнезда труп сталкера и поднял руку в приветственном жесте. Когда-то он спас от разорения это самое гнездо, в ответ получив покровительство свирепых летучих существ. Выводок выжил и требовал пропитания, поэтому «подарок» пришелся кстати.
Темный подъезд старого дома встретил знакомым запахом. Тяжелая ноша, казалось, не доставляла неудобств. Ступень за ступенью, пролет за пролетом тварь уверенно поднималась к своему жилищу.
Дверь нужной квартиры распахнулась, впуская хозяина. Тварь прошла по коридору и втиснулась в небольшое помещение санузла. Труп жнеца глухо стукнув об эмалированную поверхность, с трудом уместился в ванной. Шипастые руки стряхнули вязкую кровь, плечи устало расправились, шумный вздох вырвался из уродливых ноздрей. Взгляд твари скользнул по грязному полу и остановился на экзотическом цветке, походя оборванном вместе с несколькими ветвями по дороге.
Яркая сердцевина, чтобы заманивать насекомых, плотный бархатистый бутон для цепких объятий, изящный длинный стебель возносит на необходимую высоту, а широкие листья не дают другим растениям заслонить этакого красавца - полный набор представителя современной фауны.
Существо медленно опустилось на одно колено и потянулось к цветку. Приближаясь к цели, рука начинает меняться. Пропадает синюшный цвет кожи и коричневые жилы, шипы врастают в кости, уступая место ногтям. И вот уже тонкая женская кисть легко подхватывает плотоядный цветок. Трансформация завершена. Красивая молодая женщина встает, ловко разворачивается на пятках и выходит в коридор, останавливаясь напротив большого зеркала старого трюмо.
Холодный взгляд серых глаз оценивающе всматривается в отражение. Руки скользят по обнаженному телу, касаются груди и бедер. Прошел не один год, а кожа, как и прежде, такая же гладкая и свежая.
- Привет, подруга, - произносит она и грустно улыбается. – Классно выглядишь, - женщина в отражении улыбается в ответ. Повернувшись боком к зеркалу, она шутливо хлопает себя по ягодице и отворачивается. Улыбка гаснет и на лице застывает привычная маска сосредоточенной отрешенности. Цветок пытается укусить за палец, но почувствовав вкус мутировавшей крови, разочарованно возвращается на исходную. Женщина смотрит на него и со вздохом направляется на кухню. Где-то там должна быть ваза.
***
В день катастрофы Элеонора или просто Эля, молодая девушка двадцати лет от роду, находилась в больнице.
- Как нелепо попасть на больничную койку с воспалением легких посредине лета. Ладно, хоть сессию успела сдать, - в который раз с грустью подумала она и вздохнула. Горестные мысли прервало бодрое жужжание мобильника в дуэте с модным рингтоном – это пришли родители. Эля в спешке сунула ноги в тапки и поспешила вниз, но увидеть родных ей было уже не суждено.
Здание не выдержало удара. Очнувшись под завалом, девушка поняла, что погребена заживо. Какое-то время крепилась, ожидая, что ее найдут и вытащат из-под обломков. Но шли часы и надежда угасала. Сознание то и дело покидало ее вместе с чувством времени. Реальность перемешалась со сном, превратившись в бред медленно умирающего человека.
Но случилось что-то странное. Погрузившись в очередной раз в спасительное небытие, Элеонора очнулась сидя на развалинах корпуса больницы, абсолютно голая, но живая и невредимая. Не чувствуя ни холода, ни страха, ничего другого, девушка рассудила, что умерла и ее душа «присела на дорожку» перед тем как отправиться на небо.
В таком «контуженом» состоянии Эля инстинктивно пришла туда, где жила раньше. Здание оказалось невредимым. А вызов в рай не поступил ни в этот, ни на следующий, ни пой сей день.
Придя домой, Элеонора почувствовала сильнейший голод, но, ни консервы, ни засохший хлеб не могли его утолить. Чем сильнее становился голод, тем сильнее был зуд, охвативший все тело. Тогда произошла первая трансформация. Обретенный облик был малоприятен глазу, но в нем таилась чудовищная сила. Следуя новым инстинктам и научившись контролировать свое второе «Я», Элеонора поняла как утолить голод. С тех пор это понимание определяло ее образ жизни, а содержание дало соответствующее прозвище. ПАДАЛЬЩИК – так она окрестила себя. Именно поедание мертвой, желательно лежалой, плоти утоляло невыносимый голод и доставляло огромное наслаждение. Проблемой оставалось то, что данное лакомство не было разбросано большими кучами по джунглям в ожидании Падальщика. Заросли просто кишели любителями пожрать, поэтому приходилось крутиться. Есть хотелось нечасто, но много, поэтому для экономии сил требовалась дичь покрупнее, например, жнец.
В процессе охоты сильно помогали приобретенные ментальные способности. В купе с человеческой хитростью они давали необходимый результат.
В целом мутации коснулись не только тела, но и «души». Эмоциональное обморожение, полученное после катастрофы, не прошло. Точнее вернулись лишь те эмоции и инстинкты, которые могли пригодиться хищнику. Остальное присутствовало на грани сознания в пелене воспоминаний, либо как «мебель», например, инстинкт размножения. Мутация изменила его, почти полностью упразднив. Элеонора не была более человеком, но и племени у нее не было. Единственная особь своего вида не в состоянии размножаться. Но сохраняя внешнюю привлекательность в человеческом обличии девушка не стеснялась пользоваться этим во время охоты, ловко манипулируя сознанием людей, впрочем, никогда не используя в пищу их самих.
Прекрасно осознавая свою чуждость человечеству, Элеонора не обольщалась дружбой с людьми, но и причинять им вред не поднималась рука.
***
Прозрачная четырехугольная призма вазы наполнилась мутноватой водой. Стебель цветка с тихим всплеском пронзил жидкость. На секунду задумавшись, Элеонора снова сходила в ванную, и второй цветок опустился рядом с первым. Удовлетворенно кивнув, она подхватила вазу и направилась в спальню.
Тяжелые бежевые шторы закрывали окно небольшой комнаты. Светлые обои и покрывало на кровати в теплых тонах дышали уютом и теплом. Безупречный порядок и чистота, царившие в помещении, удивили бы любого обитателя метро. Чиркнула спичка и пространство озарилось мягким светом свечей и масляных ламп. Ваза заняла свое место на широкой тумбе. Рядом на полированной поверхности замерла фотография в рамке. Квадрат матовой бумаги хранил изображение счастливой семьи. Не составляло труда узнать саму Элеонору – озорную жизнерадостную девушку, лукаво смотрящую в объектив. Обняв ее, с обеих сторон стояли родители. Отец, обычно такой серьезный и сосредоточенный, мягко улыбался, щурясь от яркого солнца. Мать тоже улыбалась, чуть склонив голову к дочери, она смотрела и взгляд ее искрился от счастья. Чуть впереди на корточках примостился подросток лет четырнадцати, скрестив руки на манер рэперов и заломив бейсболку набекрень. Это младший брат.
- Привет, - произнесла Элеонора, обращаясь к фотографии, как будто все люди на ней могли ее услышать. – Не волнуйтесь, я помню. Сегодня одиннадцатая годовщина, - холодный взгляд потеплел и наполнился светлой грустью.
День памяти – так называла эту дату девушка, хотя до годовщины катастрофы был еще целый месяц. Просто помнить хотелось не ужас войны, а самое счастливое время в жизни, тот самый солнечный летний день, когда была сделана фотография. Именно этот день нужно изо всех сил сохранить в памяти.
Через несколько минут девушка отошла от тумбы и присела на кровать.
- Нужно поспать, - прошептала она. Организм требовал отдыха. Сон теперь занимал несколько дней. Из его оков каждый раз вырывал тот самый нестерпимый голод.
Элеонора нехотя поднялась и погасила огни, оставив одну свечу рядом с фотографией. Скользнула под одеяло и укрылась с головой.
– Как же все-таки иногда хочется с кем-нибудь поговорить, - вздохнула она и повернулась на бок. Легкая полуулыбка скользнула по губам. Интуиция подсказывала, что собеседник появится и очень скоро. С этой приятной мыслью Падальщик погрузился в сон.
*персонаж моей книги «Осколки прошлого».
ПАДАЛЬЩИК*
Стояла середина осени, хотя определить это было трудно. Кроме ночных дождей ничего больше не говорило о времени года. Деревья не сбрасывали желтые и красные листья, потому что листьев в привычном смысле этого слова у них не осталось. Были закрученные в страшных корчах ветви и стволы, были гигантские папоротникообразные полотнища листьев, шипы размером со шпагу, кустарники, травы и цветы поражающие свои многообразием и опасностью.
Растения возвращали себе утраченные территории, постепенно стирая следы погибшей цивилизации. Примененное без меры биологическое оружие ускоряло этот процесс в сотни раз, как и палящее днем солнце, свет которого стал губительным для человека.
Человечество превратилось из хозяев планеты в жалкую беспомощную горстку существ, которая легко вписалась в пищевые цепочки новых обитателей поверхности и подземелий, не подозревая насколько наивны и ничтожны их надежды на выживание.
***
Медленно, очень медленно, две темные фигуры пробирались сквозь джунгли, аккуратно раздвигая смертоносные заросли. Свет полной луны отражался от жирно блестящего темно-зеленого «ковра», давая возможность путникам лучше ориентироваться и на долю секунды раньше заметить грозящую опасность. Внимание и нервы обострены до предела, сознание заполнено страхом, который давно вытеснил жажду наживы, погнавшую сталкеров в опасный рейд. Запах страха разносился по окрестностям не хуже аромата свежих сдобных булочек, привлекая охочих до человеческого мяса хищников. Если бы они знали, насколько беспомощны здесь, насколько неуместны и чужды новому миру.
Не желая признавать, что заблудились, упрямые сталкеры наматывали круги, тщетно пытаясь поймать призрачные ориентиры. Кровь, щедро сдобренная адреналином, стучала в висках, до поры, до времени отгоняя волну паники.
- Все, я больше не могу, - сказал первый. Устало прислонившись к кривому стволу ближайшего дерева, он стал медленно сползать вниз, но так и замер на полпути. – Мммм, эээээ, - выдавил сталкер, не в силах произнести ни слова.
Напарник обернулся и вопросительно мотнул головой.
- Кажись, баба голая, - только и смог прошептать тот в ответ, протирая окуляры противогаза. И действительно, проследив направление взгляда подельника, второй сталкер увидел обнаженную женщину, которая плавно двигалась среди джунглей, словно прогуливаясь в центральном парке. Она, то исчезала, то появлялась в просветах зарослей. Белая кожа как будто светилась изнутри, давая разглядеть прекрасное тело. Короткие черные волосы не скрывали изящную шею. Узкие плечи создавали впечатление хрупкости. Прямая спина переходила в округлые ягодицы, способные свести с ума любого мужчину. Стройные длинные ноги едва касались земли. Таинственная незнакомка медленно удалялась, не давая возможности разглядеть свое лицо. Растения как будто расступались перед ней, не смея прикоснуться к нежной коже.
Наконец, выйдя из ступора, напарники переглянулись. Девушка была настолько реальной и такой желанной, что возникший на миг в головах сталкеров вопрос «А откуда в джунглях голая девка?» был, тут же забыт.
- Пошли, - сказал первый охрипшим голосом. Второй кивнул, и напарники двинулись за девушкой.
Стараясь не упустить из вида мелькавшую белизной фигуру, сталкеры прибавили шагу, но дистанция до вожделенной девы не сокращалась. Они перешли на бег, рискуя нарваться на неприятности. Внезапно джунгли расступились, образуя небольшую прогалину с глубоким оврагом по центру. Рядом громоздился огромный комок переплетенных узловатых корней, некогда являвшихся основанием исполинского дерева. Заросли давно поглотили ствол и ветви гиганта, но по неизвестной причине обходили овраг и мертвое корневище.
Сталкеры, пытаясь унять дыхание, оглянулись в поисках девушки - никого. Поняв друг друга без слов, напарники разошлись, обходя овраг и корневище с двух сторон. Азарт погони сменился тревогой и досадой на свою глупость. В воздухе повисла необычайная тишина, не предвещавшая ничего хорошего.
- Чертова баба, - в сердцах прошептал первый и услышал сдавленный крик напарника. Не мешкая ни секунды, метнулся назад. Как раз вовремя, чтобы увидеть бросок жнеца – твари прозванной так за передние серповидные конечности, острые как бритва. Тело мутанта, ловкое и одновременно массивное, напоминало помесь скорпиона и носорога. Встреча со жнецом в одиночку сулила верную смерть. Напарник едва успел поднять автомат навстречу приближающейся смерти, когда удар серповидной лапы обезглавил его. Безжизненное тело рухнуло на землю, а ощерившаяся мелкими остренькими зубами пасть на приплюснутой голове издала торжествующий крик.
Оставшийся в живых сталкер замер на месте, судорожно соображая. Убить жнеца чрезвычайно сложно, прочный панцирь надежно защищал тело твари. Скорее от безысходности, чем надеясь убить, мужчина выстрелил весь рожок, целясь в голову твари. Невредимый жнец лишь тряхнул уродливой башкой и приготовился к прыжку. Человек стал пятиться назад, оступился и упал, выронив оружие. Ствол дерева вдруг приблизился и больно ударил в висок. Перед тем как сознание померкло, сталкер краем глаза успел уловить мелькнувшую сбоку тень, бросившуюся к жнецу.
***
«Кажется, жив», - подумал мужчина и застонал от боли. Рука дотронулась до ушибленной головы, нащупав пальцами кровь. Не веря в спасение, сталкер открыл глаза и уставился на тушу мертвого жнеца, разлегшуюся в метре от него.
- Наваристый, - прошептал человек, удивляясь свой мысли.
- Да, крупная особь, - подтвердил низкий грудной женский голос. Мужчина дернулся от неожиданности и повернул голову на звук. Чуть поодаль в тени корней сидела давешняя незнакомка, как и прежде абсолютно не скрывая свои прелести.
- Ты…, - только и смог произнести сталкер.
- Я, - вдруг очень резко произнесла она и резко подалась вперед. Образ соблазнительной женщины стал меркнуть, уступая место синюшным разводам, тугим жилам и ороговелым наростам неведомой твари.
Истошный крик вырвался из груди испуганного человека. Судорожно работая руками и ногами, он отполз, назад, вскочил на ноги и ринулся в джунгли, прочь от проклятого места. В след ему несся каркающий шипящий звук, отдаленно напоминающий смех.
Морок рассеялся. На месте девушки стояло человекоподобное существо. Деловито орудуя руками с шиповидными наростами на руках, тварь мастерски разделала труп жнеца. Несъедобные части тела полетели в овраг. Остальную тушу мутант взвалил на спину. После секундной паузы свободной рукой тварь ловко поддела тело мертвого сталкера и исчезла в джунглях. Охота на живца оказалась на редкость удачной.
***
По пути не возникло проблем, и мутант вместе со своей ношей беспрепятственно добрался до цели. Только однажды послышался вой диких собак, но стая была далеко. Существо свернуло во двор к хорошо сохранившейся «сталинке». Пространство перед нужным подъездом занимала впечатляющая конструкция гнезда верт – опаснейших летучих тварей, прозванных так за легкие крылья-лопасти, напоминающие винт вертолета.
Прозвучал приветственный гортанный крик самки. Мутант скинул к подножию гнезда труп сталкера и поднял руку в приветственном жесте. Когда-то он спас от разорения это самое гнездо, в ответ получив покровительство свирепых летучих существ. Выводок выжил и требовал пропитания, поэтому «подарок» пришелся кстати.
Темный подъезд старого дома встретил знакомым запахом. Тяжелая ноша, казалось, не доставляла неудобств. Ступень за ступенью, пролет за пролетом тварь уверенно поднималась к своему жилищу.
Дверь нужной квартиры распахнулась, впуская хозяина. Тварь прошла по коридору и втиснулась в небольшое помещение санузла. Труп жнеца глухо стукнув об эмалированную поверхность, с трудом уместился в ванной. Шипастые руки стряхнули вязкую кровь, плечи устало расправились, шумный вздох вырвался из уродливых ноздрей. Взгляд твари скользнул по грязному полу и остановился на экзотическом цветке, походя оборванном вместе с несколькими ветвями по дороге.
Яркая сердцевина, чтобы заманивать насекомых, плотный бархатистый бутон для цепких объятий, изящный длинный стебель возносит на необходимую высоту, а широкие листья не дают другим растениям заслонить этакого красавца - полный набор представителя современной фауны.
Существо медленно опустилось на одно колено и потянулось к цветку. Приближаясь к цели, рука начинает меняться. Пропадает синюшный цвет кожи и коричневые жилы, шипы врастают в кости, уступая место ногтям. И вот уже тонкая женская кисть легко подхватывает плотоядный цветок. Трансформация завершена. Красивая молодая женщина встает, ловко разворачивается на пятках и выходит в коридор, останавливаясь напротив большого зеркала старого трюмо.
Холодный взгляд серых глаз оценивающе всматривается в отражение. Руки скользят по обнаженному телу, касаются груди и бедер. Прошел не один год, а кожа, как и прежде, такая же гладкая и свежая.
- Привет, подруга, - произносит она и грустно улыбается. – Классно выглядишь, - женщина в отражении улыбается в ответ. Повернувшись боком к зеркалу, она шутливо хлопает себя по ягодице и отворачивается. Улыбка гаснет и на лице застывает привычная маска сосредоточенной отрешенности. Цветок пытается укусить за палец, но почувствовав вкус мутировавшей крови, разочарованно возвращается на исходную. Женщина смотрит на него и со вздохом направляется на кухню. Где-то там должна быть ваза.
***
В день катастрофы Элеонора или просто Эля, молодая девушка двадцати лет от роду, находилась в больнице.
- Как нелепо попасть на больничную койку с воспалением легких посредине лета. Ладно, хоть сессию успела сдать, - в который раз с грустью подумала она и вздохнула. Горестные мысли прервало бодрое жужжание мобильника в дуэте с модным рингтоном – это пришли родители. Эля в спешке сунула ноги в тапки и поспешила вниз, но увидеть родных ей было уже не суждено.
Здание не выдержало удара. Очнувшись под завалом, девушка поняла, что погребена заживо. Какое-то время крепилась, ожидая, что ее найдут и вытащат из-под обломков. Но шли часы и надежда угасала. Сознание то и дело покидало ее вместе с чувством времени. Реальность перемешалась со сном, превратившись в бред медленно умирающего человека.
Но случилось что-то странное. Погрузившись в очередной раз в спасительное небытие, Элеонора очнулась сидя на развалинах корпуса больницы, абсолютно голая, но живая и невредимая. Не чувствуя ни холода, ни страха, ничего другого, девушка рассудила, что умерла и ее душа «присела на дорожку» перед тем как отправиться на небо.
В таком «контуженом» состоянии Эля инстинктивно пришла туда, где жила раньше. Здание оказалось невредимым. А вызов в рай не поступил ни в этот, ни на следующий, ни пой сей день.
Придя домой, Элеонора почувствовала сильнейший голод, но, ни консервы, ни засохший хлеб не могли его утолить. Чем сильнее становился голод, тем сильнее был зуд, охвативший все тело. Тогда произошла первая трансформация. Обретенный облик был малоприятен глазу, но в нем таилась чудовищная сила. Следуя новым инстинктам и научившись контролировать свое второе «Я», Элеонора поняла как утолить голод. С тех пор это понимание определяло ее образ жизни, а содержание дало соответствующее прозвище. ПАДАЛЬЩИК – так она окрестила себя. Именно поедание мертвой, желательно лежалой, плоти утоляло невыносимый голод и доставляло огромное наслаждение. Проблемой оставалось то, что данное лакомство не было разбросано большими кучами по джунглям в ожидании Падальщика. Заросли просто кишели любителями пожрать, поэтому приходилось крутиться. Есть хотелось нечасто, но много, поэтому для экономии сил требовалась дичь покрупнее, например, жнец.
В процессе охоты сильно помогали приобретенные ментальные способности. В купе с человеческой хитростью они давали необходимый результат.
В целом мутации коснулись не только тела, но и «души». Эмоциональное обморожение, полученное после катастрофы, не прошло. Точнее вернулись лишь те эмоции и инстинкты, которые могли пригодиться хищнику. Остальное присутствовало на грани сознания в пелене воспоминаний, либо как «мебель», например, инстинкт размножения. Мутация изменила его, почти полностью упразднив. Элеонора не была более человеком, но и племени у нее не было. Единственная особь своего вида не в состоянии размножаться. Но сохраняя внешнюю привлекательность в человеческом обличии девушка не стеснялась пользоваться этим во время охоты, ловко манипулируя сознанием людей, впрочем, никогда не используя в пищу их самих.
Прекрасно осознавая свою чуждость человечеству, Элеонора не обольщалась дружбой с людьми, но и причинять им вред не поднималась рука.
***
Прозрачная четырехугольная призма вазы наполнилась мутноватой водой. Стебель цветка с тихим всплеском пронзил жидкость. На секунду задумавшись, Элеонора снова сходила в ванную, и второй цветок опустился рядом с первым. Удовлетворенно кивнув, она подхватила вазу и направилась в спальню.
Тяжелые бежевые шторы закрывали окно небольшой комнаты. Светлые обои и покрывало на кровати в теплых тонах дышали уютом и теплом. Безупречный порядок и чистота, царившие в помещении, удивили бы любого обитателя метро. Чиркнула спичка и пространство озарилось мягким светом свечей и масляных ламп. Ваза заняла свое место на широкой тумбе. Рядом на полированной поверхности замерла фотография в рамке. Квадрат матовой бумаги хранил изображение счастливой семьи. Не составляло труда узнать саму Элеонору – озорную жизнерадостную девушку, лукаво смотрящую в объектив. Обняв ее, с обеих сторон стояли родители. Отец, обычно такой серьезный и сосредоточенный, мягко улыбался, щурясь от яркого солнца. Мать тоже улыбалась, чуть склонив голову к дочери, она смотрела и взгляд ее искрился от счастья. Чуть впереди на корточках примостился подросток лет четырнадцати, скрестив руки на манер рэперов и заломив бейсболку набекрень. Это младший брат.
- Привет, - произнесла Элеонора, обращаясь к фотографии, как будто все люди на ней могли ее услышать. – Не волнуйтесь, я помню. Сегодня одиннадцатая годовщина, - холодный взгляд потеплел и наполнился светлой грустью.
День памяти – так называла эту дату девушка, хотя до годовщины катастрофы был еще целый месяц. Просто помнить хотелось не ужас войны, а самое счастливое время в жизни, тот самый солнечный летний день, когда была сделана фотография. Именно этот день нужно изо всех сил сохранить в памяти.
Через несколько минут девушка отошла от тумбы и присела на кровать.
- Нужно поспать, - прошептала она. Организм требовал отдыха. Сон теперь занимал несколько дней. Из его оков каждый раз вырывал тот самый нестерпимый голод.
Элеонора нехотя поднялась и погасила огни, оставив одну свечу рядом с фотографией. Скользнула под одеяло и укрылась с головой.
– Как же все-таки иногда хочется с кем-нибудь поговорить, - вздохнула она и повернулась на бок. Легкая полуулыбка скользнула по губам. Интуиция подсказывала, что собеседник появится и очень скоро. С этой приятной мыслью Падальщик погрузился в сон.
*персонаж моей книги «Осколки прошлого».