Цитата
валерий желнов пишет: И было имя тому человеку – Никита. И было имя тому городу – Томск.

И имя нам — Легион...

Цитата
Легионер пишет: валерий желнов пишет: С неба шел снег.

Цитата
Легионер пишет: В нем не было ничего из того, что когда-то называлось снегом.

Гениально

Глава 1

Крышка люка откинулась в сторону и Никита вылез в коридор надземной части здания. Пройдя по тихим коридорам Института, он вышел в вестибюль. Никита подошел к дверям, чуть приоткрыл их и прислушался. Где-то выли собаки, со стороны площади Новособорной раздавались предсмертные визги какой-то зверушки. У кого-то был поздний ужин. На улице Савиных, где находилось убежище Никиты, было тихо. Никита на всякий случай поводил стволом «Сайги» по сторонам. Вспомнив про присыпанный мусором люк, он подумал: «Зачем я это постоянно делаю? Все равно здесь больше никого нет.»
Никита в Томске был один. Уже 20 лет. По крайней мере, за эти года он больше никого не встречал. Сейчас никто из тех, кто его знал в то время, не узнал бы Никитку-ботаника, как его тогда называли. Сейчас, перед лицом разрушенного города, стоял поджарый худощавый мужчина. Хмурый взгляд светлых глаз и обильная седина на висках выдавали в нем человека, получившего не один тумак от судьбы. Никита умудрился выжить в одиночку в разрушенном Томске в течении долгих 20-ти лет. Выжить и кое-чему научиться.
В живых в далеком 2013 году Никита остался совершенно случайно. В тот день аспирант-отличник Томского Политехнического Университета Никита Голованов наконец-то получил разрешение на работу с радиоактивным ураном, в рамках его диссертационной работы. Добивался он этого долгих восемь месяцев. И, наконец, получил. А работы с подобного рода материалами можно было проводить в Томске только в одном месте - в специально предназначенным для этого радиологическом бункере одного НИИ на улице Савиных. Никита до сих пор помнил то благоговеянное чувство, когда он, облачившись в костюм радио- и химзащиты, спускался в интимную темноту бункера. Он аккуратно закрыл двойную просвинцованную дверь и приступил к работе. Увлекшись исследованиями, он абсолютно потерял нить времени. Внезапно мигнув погас свет. Никита поднял голову, желая выяснить причину, и тут страшный удар опрокинул его на пол. Сверху на него посыпались колбы, пробирки, разные измерительные приборы. Большой компьютерный монитор свалившись ударил Никиту по голове и свет погас уже для самого Никиты. Очнувшись, он застонал от дикой головной боли и нахлынувшей тошноты. Справившись с этими неприятностями, Никита поднялся и нетвердой походкой направился в сторону выхода из бункера. Отперев дверь и выйдя в коридор, Никита обратил внимание на непривычную тишину, царившую в коридоре и на лестницах. Неровно мерцал красный свет аварийного освещения. Сняв шлем защитного костюма, Никита пошел вдоль коридора. Повсюду царил хаос и разрушения. Искрили разбитые мониторы, повсюду валялись различные бумаги и части офисного оборудования. Лаборатория была уничтожена.
Первый труп он заметил на выходе из лаборатории. Тело лежало рядом с выходом из лаборатории в основной комплекс НИИ, около герметично закрывающихся дверей. Труп был одет в форму охранника комплекса. На месте затылка зияла огромная рваная рана, вывороченная краями наружу, а из раскрытого рта стекала на пол уже застывшая тоненькая струйка крови. В руках труп сжимал пистолет Макарова. Мужчина застрелил себя сам.
«Что же должно было его так напугать?» - подумал Никита.
Он взял пистолет из окоченевших пальцев, хотя про обращение с оружием знал исключительно из голливудских фильмов. Просто это прибавляло ему уверенности в этой, так до конца и не понятой ситуации.
Никита подошел к гермодвери. Он попытался разглядеть что-нибудь в иллюминатор, но снаружи ничего не было видно. Все стекло было заляпано какой-то грязно-розовой массой. Над дверью тревожно мерцал значок радиационной опасности. Никита автоматически надел шлем защитного костюма, повернул вентиль запирающего механизма и открыл дверь.
В ту же секунду он попал в ад.
Выжженный закопченный коридор был полностью заполнен дымом. И самое страшно было то, что кругом валялись тела людей. Распухшие, обожженные, покрытые гноящимися язвами, они изменяли привычные очертания человеческого тела до неузнаваемости. Создавалось впечатление, что кожа в некоторых местах расплавилась и тела спаялись друг с другом и окружающим бетоном. Вонь пробивалась даже через фильтры костюма.
Никита медленно шел по коридору, автоматически перешагивая через тела. Мозг отказывался принимать происходящее. Людей в коридоре было, как сельди в бочке. Казалось, что люди в последний момент своей жизни, все рванули сюда, пытаясь попасть в бункер. Они спасались. Только от чего?
Никита добрался до лестницы наверх и начал подниматься. Здесь так же кругом валялись тела, некоторые были обожжены до состояния угля. Никите казалось, что он узнавал некоторых из них. Спотыкаясь и держась за стену, он добрался до выхода. Он сделал шаг на улицу и застыл, оглядывая происходящее вокруг. Внутри было страшно, но здесь творилось то, что просто не воспринималось сознанием.
Вокруг бушевали пожары. Столбы маслянистого дыма поднимались прямо в закопченное небо. Дым закрывал все небо и вместо солнца над простиравшимся внизу адом, висел тусклый оранжевый диск. Дома вокруг, по большей части, были разрушены и разрушения продолжали разрастаться. На глазах у Никиты, стоящий вдалеке белый остов девятиэтажки, зашатался и рухнул, подняв тучу пыли. Несколько машин, стоявших вдоль улицы одна за другой взлетели на воздух. Но самое ужасное было другое.
Вокруг ходили люди, живые люди. Но ЧТО это были за люди. Обожженные, со страшными язвами, некоторые с пластами содранной кожи, они бесцельно ходили вокруг Никиты, слепо глядя в пространство белыми, сваренными глазами. Открыв рты, они пытались кричать, но опаленные легкие выдавали только сипящий хрип. Рядом с Никитой прошла женщина в тлеющих ошметках одежды волоча за собой за руку обугленный труп маленькой девочки. Словно почувствовав рядом с собой живого человека, она остановилась, повернула к Никите выжженные пустые глазницы и протянув к нему головешки пальцев, истошно заверещала. Изо рта вывалился черный, на удивление длинный язык. Ручка мертвого ребенка с чавкающим звуком оторвалась и маленькое тельце шлепнулось на землю.
Никите этого хватило. Завыв, он попятился назад, споткнулся о чей-то труп, и, закричав, опрометью бросился назад, в темноту вестибюля НИИ. Там метеором пронесся по коридору в бункер, с силой захлопнул дверь и забился в самый дальний от двери угол. Там он сорвал с головы шлем и зарыдал в голос. Истерика продолжалась долго. Затем он забылся тревожным прерывистым сном. В этом углу он провел последующие 4 дня.
Покажется странным, но в чувство Никиту привел банальный голод. Очнувшись после очередного забытья, он почувствовал себя четко мыслящим, отдохнувшим и жутко голодным. Ему было все равно, что случилось и кто там ходит снаружи, он должен был поесть. Поднявшись, он прошелся по комнатам закрытой лаборатории, в надежде отыскать что-нибудь съесное. Нашел початую бутылку минеральной воды и выпил залпом половину. Сразу же накатила тошнота, но Никита усилием воли сдержался. Еды не было и он начал готовиться к выходу на поверхность. Первым делом он разобрался с устройством трофейного пистолета. На это у него ушло примерно минут 20. В результате он научился заряжать его, взводить, выяснил, что у него имеется 7 патронов, и чуть не прострелил себе ногу. Так же в предбаннике бункера были 5 запасных костюмов химзащиты. В соседней комнате обнаружился компактный дозиметр, работающий от аккумуляторных батарей. Еще было огромное количество бумаги, канцелярии и бесполезной теперь оргтехники.
Никита натянул шлем, повесил на пояс дозиметр и взялся покрепче за рукоять пистолета. В этот момент он понял, что прежняя жизнь безвозвратно прошла и Никитка-ботаник сгинул в пожарище, поглотившим его город. Начинались новые, странные, пугающие непонятным будущим, дни и в этих днях рождался новый человек. Кто он, Никита пока не знал, но он точно знал, что ему придется сильно измениться. Иначе ему не выжить.
С этими мыслями он двинулся к выходу.
Прежде всего, он вытащил труп охранника за пределы лаборатории. По помещениям уже начал распространяться неприятный запах. Трупами в коридорах НИИ Никита решил заняться позже. Сейчас еда.
Осторожно Никита вышел на улицу. Дозиметр немедленно отозвался частым треском. Мельком взглянув на него, Никита огляделся. Пожары практически прекратились, от развалин поднимался дым. Небо было затянуто густым слоем туч. Из них на павший город падал черный снег. Поймав одну снежинку, Никита растер ее между пальцами. На пальцах остался маслянистый черный след.
«Это же пепел!» - пораженно подумал он.
Вокруг стояла тишина. Никто не ходил, не кричал, и только ветер выл в выбитых проемах окон.
Никита, постоянно озираясь, направился к ближайшему, более-менее уцелевшему продуктовому магазину. Внутри была разруха. Продукты скинуло с полок. Что могло разбиться-разбилось, что могло рассыпаться-рассыпалось. Найдя в куче мусора банку тушенки Никита поднес к ней дозиметр и понял, что употреблять ее в пищу решительно нельзя. Подавив в себе волну паники, Никита заставил себя думать.
«Тут должен быть склад! Или повал!»
Он остервенело начал разгребать мусор на полу, и вскоре нашел в полу небольшой люк метр на метр. Быстро спустившись и плотно закрыв за собой люк, Никита осмотрелся. Он попал в большое помещение, плотно забитое картонными коробками. Никита быстро начал открывать одну за другой. Боже! То, что он здесь нашел было лучше всех сокровищ мира! Тушенка, крупы, сахар, бутыли с питьевой водой. Судя по показаниям дозиметра, все годное к употреблению. И все это принадлежало ему одному. Вскрыв одну из банок тушенки, Никита торопливо начал есть. Не жуя, глотая целыми кусками, постанывая от удовольствия. Насытившись, Никита почувствовал, что жутко устал, глаза его слипались. Распихав в стороны коробки, он завалился спать прямо на полу.
Следующий месяц Никита занимался тем, что стаскивал в свой бункер все, что могло пригодиться в его новой жизни. Комнаты лаборатории превратились в склады, ломившиеся от коробок с тушенкой, сгущенкой, крупами, сахаром, чаем. Попутно он экспроприировал содержимое нескольких охотничьих магазинов и оружейки одного РОВД, находившегося поблизости. Немного побродив по просторам Института, он собрал ветряк на поверхности и несколько аккумуляторных батарей, которые снабжали теперь его жилище круглосуточной электроэнергией.
Теперь он мог дать отпор кому угодно. Только было некому. За все те вылазки, которые он совершал за припасами, он не встретил ни следа присутствия какого-либо другого живого существа. Город вымер.
Звери появились через два года его одинокого существования. Они пришли со стороны взорвавшегося Комбината. Лысые собаки, трусливые, охотящиеся стаями. Существа, похожие на кенгуру, с огромными когтями на передних лапах и острыми клыками. Никита подозревал, что когда-то они были зайцами. Ну и конечно же целый бестиарий разросшихся до немыслимых размеров насекомых. И еще множество и множество других. Их объединяло одно, травоядных среди них не было.
Никита быстро научился справляться с ними. Они, как и в прежние времена, поддавались воздействию летящего свинца, так же истекали кровью, так же умирали. Звери тоже поняли, чего стоит человек с ружьем. Между ними установились отношения, которые можно было бы назвать «вооруженный нейтралитет», нарушаемый иногда небольшими стычками, заканчивающимися пока в пользу человека.
Так прошли последующие 20 лет.
Теперь на развалинах старого города стоял воин, сжимающий в сильных руках автоматическое ружье «Сайга». На бедре висел внушительного вида нож, лучший друг любого бойца. Спокойный, но внимательный взгляд осматривал развалины вокруг.
Если не хозяин, то уж точно равный среди существ, населяющих теперь город Томск.

Не кидай сюда произведения. Кидай сразу в имущество. А по поводу пролога, достаточно интересно, но как говорили выше надо доработать... Концовка пролога не очень. А в целом очень даже не плохо.

У меня в креативе уже 7 глав выложены, еще три на подходе. Все их сюда выкладывать - только тему закакаю. Может свои замечания будете там оставлять, если интересно, конечно?