Какие они, сказки 2033 года? О чем? Кто их герои? Сколько в них вымысла, а сколько — самой что ни на есть правды? Сильно ли изменились истории, которые родители на станциях метро и в подземных бункерах рассказывают на ночь детям, а взрослые — друг другу?
Курский треугольник был устроен таким образом, что у кольцевой станции и её сателлитов имелась централизованная власть. Обеими Курскими и Чкаловской руководили выборные начальники станций, состоявшие в Региональном Совете, главой которого являлся губернатор. Каждый член Совета обладал правом голоса, поэтому порою на собраниях разгорались нешуточные страсти, когда они не могли прийти к единому мнению. Однако губернатор обладал достаточно большим авторитетом и политической волей, чтобы не допускать беспорядков как на подведомственных станциях, так и на собраниях. Его слушались беспрекословно.
Начальство появилось сразу после того, как был выпит весь термос. В сопровождении своего заместителя и директора Службы Безопасности губернатор прошёл в кабинет, бросив на ходу:
- Заходите, ребята...
В кабинете запах краски стал отчётливее. Николай Львович поморщился:
- На днях тут всё железо перекрасили - ну, трубы там всякие, и прочее... Я сейчас стараюсь бывать здесь пореже, поэтому давайте не будем задерживаться.
Глава Курского треугольника быстро прошёл к широкому дубовому столу, угнездился за ним и поднял взгляд на старшего лейтенанта:
- Излагайте, Дёмин. Коротко и по существу.
Командир ГБР принялся отчитываться о рейде, стараясь не упускать важных деталей. Николай Львович слушал доклад с хмурым выражением лица. Он только что побывал в лазарете и виделся там с дочерью. Её состояние производило гнетущее впечатление, однако он радовался тому, что спустя двое суток с момента исчезновения Ирина наконец-то нашлась. Пропала она настолько внезапно, что поначалу никто этого даже не заметил. Никаких следов, никаких записок с требованиями, ничего. Как в воду канула. Но в том, что девушку похитили, никто не сомневался, ведь у губернатора имелось множество врагов, а самостоятельно Ирина покинуть охраняемую территорию не сумела бы. Да и не могло ей такое взбрести в голову, не тот характер.
Первым порывом губернатора было поднять по тревоге гарнизон и прочесать все подопечные станции с прилегающими окрестностями, но заместитель с начальником Службы Безопасности удержали его от опрометчивого поступка. Они уговорили Николая Львовича не делать поспешных решений, объяснив, что такая масштабная операция способна только навредить, ведь похитители могли учуять погоню и избавиться от заложницы. Поэтому всё ограничилось ожиданием требований, а также максимально возможной секретностью и тайными поисками силами агентов Службы Безопасности.
Но время шло, а никаких известий от похитителей не приходило. С каждым часом Николай Львович становился всё мрачнее. Он не находил себе места, почти не ел и совсем не спал, а когда уже готов был плюнуть на меры предосторожности, дочь неожиданно нашлась.
Живая. Это было важнее всего. А уж за то, что с нею сделали, он ещё поквитается...
Старший лейтенант закончил доклад, и в кабинете повисла тишина. Губернатор перевёл взгляд на развешанные по стенам картины. Начальник Курского треугольника был известным ценителем прекрасного, он собирал полотна современных художников со всего метро. Здесь находились такие великолепные работы, как "Путевой обходчик", "Память", и даже образчик постъядерного модернизма "Сумрак в конце туннеля". Хорошая коллекция, даже можно сказать, что роскошная. Немалых денег стоит, если, конечно, знать, кому продавать, а то ведь, увы, столь же немного людей найдётся во всём Московском метрополитене, которые смогли бы оценить картины по-достоинству. Таких ценителей он знал наперечёт.
И всё это богатство не стоило даже слезинки его дочери. Ещё вчера Николай Львович не задумываясь променял бы всю коллекцию вместе с шикарной обстановкой кабинета на свободу для Ирины. А сегодня... Сегодня он готов отдать всё это за то, чтобы узнать, кто стоит за похищением.
Начальник Курской губернии собрался с мыслями и выпрямился в кожаном кресле:
- Старший лейтенант Дёмин, от себя лично выражаю вам и вашим солдатам огромную благодарность. Каждый из вас будет поощрён премиями и наградами. Кроме того, вы, как руководитель успешно проведённой операции по освобождению особо ценного заложника, получите повышение в звании.
Андрей никак не отреагировал на слова губернатора. В данный момент его интересовало совсем другое, и он ждал, когда начальство перейдёт к самому главному.
- Но перед этим нам нужно обговорить некоторые нюансы. Первое: каждый из вас даст расписку о неразглашении результатов операции и всего, что с нею связано. В частности, это касается, - губернатор примолк, подыскивая нужные слова. - Это касается вскрывшегося факта недобросовестной продовольственной политики наших соседей.
В этот раз Дёмин не смог сдержать эмоций, он резко подался вперёд:
- При всём моём уважении, Николай Львович - но так поступать нельзя! Мы не можем замалчивать случившееся! Давайте не будем смягчать ситуацию и прятать её за красивыми словами, а скажем прямо - Площадь Революции закупала у бандитов человеческое мясо!
Николай Львович порадовался, что в своё время уделил должное внимание звукоизоляции комнаты. Он не стал перебивать Андрея, а просто спокойно ждал, когда тот выговорится.
- Но это ещё полбеды, чёрт бы с ними, с красными, пусть что хотят жрут; беда в том, что они эту человечину вполне могли поставлять и нам! Вы только представьте, что граждане Ганзы вполне могли ею питаться! Мы с вами, понимаете? - мы с вами вполне могли её кушать с большим аппетитом на ужин!
Дёмин замолчал, переводя дух. Губернатор положил ладони на стол:
- Капитан, - это слово он произнёс особо, с выражением. - Именно поэтому мы и не можем допустить распространения такой информации. Вы только подумайте, какие будут последствия. Народные волнения в губернии. Ухудшение отношений с Красной Линией, а ведь мы совсем недавно заключили с ними мир после долгой войны. Про падение репутации среди остальных членов Содружества можно даже и не упоминать, достаточно просто представить, что о нас будут говорить на других станциях. Как вам такая перспектива, капитан? Стоит оно того, чтобы народ узал правду?
- Вы собираетесь оставить всё, как есть? - уже более спокойно спросил Дёмин.
- Кое-что мы, конечно, предпримем. До поры наложим мораторий на закупку мяса с Площади Революции, намекнём им на причины... Возможно даже, что поимеем с них какую-то компенсацию в залог нашего молчания. В общем, не вижу больше смысла обсуждать данный нюанс. Тема закрыта, и вы не будете упоминать о ней даже в разговоре между собой. Это приказ.
Свежеиспечённый капитан удручённо покивал головой. Тема и вправду закрыта, против приказа не попрёшь.
- Теперь следуюющее, - голос губернатора дрогнул, интонации стали менее строгими. - Нам необходимо выяснить, кто стоит за похищением моей дочери, и какие при этом преследовались цели. Дело даже не столько в том, что я беспокоюсь об этом, как отец - хотя и в этом тоже, чего уж тут скрывать... Но проблема также в том, что кто-то проникает на нашу территорию, крадёт на ней человека и спокойно уводит, минуя всю охранную систему. Это уже угроза всей нашей безопасности, всей губернии. Таких вещей нельзя допускать, ведь с тем же успехом к нам может просочиться диверсант или даже террорист.
При этих словах все искоса посмотрели на начальника Службы Безопасности. Произошедшее стало сильным ударом по его ведомству, ведь считалось, что оно работает безупречно. И вдруг нате, такой случай. Было от чего потеть под взглядами присутствующих.
- Так что, похоже, я оказался несколько самонадеянным, когда выразил желание не задерживаться. Нам ещё работать и работать, и начнём мы с вас, господа. Я понимаю, что вы устали и хотите отдохнуть, но дело не терпит отлагательств. Олег Владимирович, вам слово.
Глава СБ откашлялся:
- Первым делом давайте составим по вашим описаниям портрет бандита, которого вы повязали. Это поможет в его поисках, если он ещё живой, а кроме того, возможно, его удастся опознать и установить все связи и круг общения. За художником уже выслали, он скоро подойдёт. А пока он идёт, перескажите всю историю более подробно. Не упустите ни одной мелочи, тут важно всё.
Семён обречённо вздохнул. Запах краски начинал ему надоедать.
Между шпал тускло блеснула гильза. Семён тронул её носком ботинка и опустился на корточки.
- Пять сорок пять, - безошибочно определил он. - А вон там тоже есть, - боец показал рукой, и луч света выхватил из темноты туннеля ещё несколько штук.
- Давно лежат? - спросил Андрей, водя фонарём по сторонам.
- Свежие, как пирожки из печки. Разве что не дымятся, - Семён поднял улику, повертел её в пальцах и аккуратно положил на пол.
- Ну ты вспомнил, где теперь те пирожки-то... - Андрей даже сглотнул от воспоминаний. - Опять ты со своей кулинарией! Лучше скажи, как думаешь, это наши гонцы оставили? - поинтересовался он, настороженно посматривая по сторонам и гоня прочь мысли о румяных пирожках.
Его правая ладонь сжимала рукоятку свисавшего с ремня короткого автомата, чтобы в любой момент можно было открыть огонь. Иначе нельзя, в метро опасность таится повсюду, и зачастую имеют значение каждая секунда, каждое мгновение. Да что там говорить - доли мгновения. Расслабишься - и ты труп, твоя смерть лишь вопрос времени. Проявишь бдительность, будешь обращать внимание на каждую мелочь - значит, поживёшь ещё немного. Пусть плохо (а кому сейчас хорошо?), но поживёшь.
Андрей Дёмин хорошо усвоил эти прописные истины задолго до того, как стал командиром группы быстрого реагирования. Те, кто усваивал плохо, жили ещё хуже и, что самое главное, очень недолго.
Сейчас отряд разыскивал двух исчезнувших гонцов - Славу Печкина и Артёма Скворцова. Вестовые вышли накануне со станции Курская-радиальная с приказом добраться до Площади Революции, передать срочную депешу и прийти назад с ответом. Ходили ребята быстро, обернуться должны были в тот же день. Но что-то пошло не так, они не вернулись ни в означенное время, ни к утру, и вечером на поиски выслали Дёминскую ГБР.
- В этом направлении больше некому, - Семён перешёл в позицию "на колено".
- Идите сюда, я чего-то нашёл! - замахал рукой Витя Сверчок. Как и многие из родившихся в метро, парень обладал хорошим ночным зрением, а кроме того умел подмечать детали, ускользавшие от старших товарищей. - По-моему, здесь кровь.
Действительно, на рельсине подсыхал бурый подтёк, не оставлявший сомнений в своём происхождении.
- Тише ты, не ори, - Дёмин внимательно осмотрел след. - Ага... В общем, я так мыслю, на них напали, и они отстреливались, - подытожил командир. - А каков же результат?
- Не совсем так, и результат тебя точно не обрадует, - Семён обернулся и махнул рукой. - Гильзы там, а кровь здесь. На них напали, да. Но они ничего сделать не успели, их со спины расстреляли.
- А может, это не их кровь, - предположил Сверчок. - Может, они просто от тварей каких-нибудь отстреливались?
- Это засада, стажёр, - покачал головой Семён, наклонился и что-то подобрал между шпал. - Видите? - в руке оказался зажат окурок папиросы.
- Если мне не изменяет память, Печкин с Артёмом не курили, - кивком головы Андрей приказал отойти в туннельную нишу, чтобы не торчать посреди туннеля. - Тоже свежее?
- Да, недавно лежит, - Семён поводил находкой перед носом, втянул ноздрями воздух. - Причём не простая папироска-то, а с "волшебными" грибочками, судя по пахеру, - он брезгливо отбросил "бычок" в сторону.
Витю смутило то, как командир отозвался о пропавших. "Не курили". Сказано так, будто Андрей уже считает их погибшими.
- Может, они ещё живы, - пробормотал Сверчок.
- Это вряд ли, - возразил Семён. - Но выяснить мы всё равно обязаны, а по возможности и устранить угрозу. Верно, шеф?
Командир скупо кивнул.
- Но ведь трупов-то нету! - продолжал настаивать паренёк.
- Похоже, тела они забрали с собой, - пожал плечами Дёмин. - Интересно, зачем?
Командир вышел в туннель и жестом позвал оставшихся трёх бойцов, прикрывавших тыл.
- А вот тут ещё кровь есть, - Семён посветил на шпалы. - Слушайте, да их куда-то волокли.
- Ну я же говорю, с собой утащили.
- А я чё спросить-то хотел, - некстати ввернул Витя. - Что такое "пирожки"?
Семён ухмыльнулся, а Андрей лишь рукой махнул: дескать, давай как-нибудь потом, сейчас не до объяснений.
Следы привели к боковому ответвлению, которое оканчивалось стальной дверью с полустёртой табличкой. Место выглядело обжитым: петли блестели свежей смазкой, на полу виднелись следы от ботинок и всё те же папиросные окурки, а прямо перед дверью была установлена растяжка. Стоило только задеть ногой выкрашенную чёрной краской проволоку, как сразу сработал бы установленный на уровне груди самострел, сделанный из короткой трубки и вставленного в неё патрона от гладкоствольного ружья. Судя по выбоинам напротив устройства, ловушка пользовалась у неосторожных жертв завидным успехом.
Растяжку пока трогать не стали. Внимательно изучив окрестности, отряд спрятался чуть подальше в глубокой туннельной нише. Пашу Лысого оставили слушать то, что происходит за дверью, а Сверчка отрядили в охранение. Стажёр положил рюкзак у стены и уселся на него, навострив уши. Даже он, с его ночным зрением, в темноте подземелий больше полагался на слух.
- Мы, конечно, можем этих уродов немножко подвзорвать, - рассуждал Андрей, растирая покрасневшую от защитных очков кожу. - Динамита у нас хватит, чтобы дверь выпилить. Вот только не завалит ли при этом туннель и нас заодно?
Прокопыч, немолодой уже мужик, самый старший в группе и самый опытный, сказал:
- Может, и не завалит. Рванёт-то в кишке, а не в туннеле. Но лезть туда, не зная, кто там и что - по-настоящему плохая идея, - он поскрёб короткую бороду. - Вот весело будет, если мы к ним вшестером "в гости" завалимся - а там целый взвод стрелков... Неудобно может получиться, мы ведь как-то без приглашения.
- Ну да, они ж к приходу незваных гостей кокошники одеть не успеют. Расстроются ещё, поди, - неуклюже пошутил Семён; в руках он держал череп какого-то мутанта и пытался рассмотреть его со всех сторон, насколько это позволял тусклый свет направленного в угол фонарика. - Ну так что, шеф? Идём назад, за подмогой?
Андрей вскинул руку и привстал, глядя бойцу за спину: там Виталий поднял над головой руку с открытой ладонью, что на их внутреннем языке жестов означало "Внимание". Все немедленно разобрали позиции и залегли, изготовившись к стрельбе, а Сверчка поставили следить за западным направлением - прикрывать тыл.
Из темноты вынырнул Лысый и присоединился к отряду. Фонари погасили, командир с Владом сдвинули на лица приборы ночного видения - такая важная техника имелась в группе только у них.
Послышались голоса, из ответвления вышли двое ходоков с рюкзаками. Их силуэты причудливо смотрелись в слабом свете фосфоресцирующих грибов, освещающих всё вокруг зеленоватыми отблесками. Оба внимательно огляделись по сторонам. Перекинувшись парой фраз и не обнаружив ничего подозрительного, они направились в сторону Площади Революции, а когда удалились на почтительное расстояние, Андрей шепнул:
- Прокопыч, Сёма, Влад. Идите за ними и возьмите одного живым.
Названные бойцы молча двинулись следом, стараясь ступать как можно тише. Никакой суеты или нервозности, движения скупы и лаконичны, каждый знал, что нужно делать. Прокопыча с Семёном командир послал на такое серьёзное задание как самых опытных членов отряда; ну, а у Владислава имелся крайне редкий для метро "Витязь" с глушителем, единственное на всю группу "бесшумное" оружие - незаменимое подспорье в выполнении предстоящей задачи.
Спустя полчаса они вернулись, ведя на аркане захваченного ходока. Худющий, со связанными за спиной руками, тряпкой во рту, натянутой на глаза вязаной шапкой и верёвкой на шее пленник представлял собою жалкое зрелище. Однако татуировки на открытых участках тела говорили о том, что этот человек самый настоящий туннельный головорез, поэтому никто из бойцов не испытывал к нему ни капли сострадания. Времена толерантности, когда преступников пытались перевоспитывать (без особой, впрочем, надежды на результат), давно прошли, и разговор с отступниками теперь был очень короткий, буквально на длину автоматной очереди.
Рюкзак с бандита сняли, просто отрезав лямки, а его самого опустили на колени и сорвали шапку. Семён тут же влепил пощёчину, потом ещё одну. От удара в живот пленник согнулся, но рывком верёвки его заставили распрямиться.
Подождав, когда бандит немного придёт в себя, Семён скорчил страшную рожу:
- Вот и настал момент истины! Сейчас я вытащу кляп. Потом тебе станут задавать вопросы, и ты должен будешь давать на них правильные ответы, как дважды два четыре, понял? Говорить тихо и по делу. Попробуешь заорать или ещё чего-нибудь вытворить - я запихаю тебе кляп по самые гланды и уши отрежу. Ферштейн?
Пленник закивал, смаргивая слёзы.
- Зер гуд, - Семён вырвал тряпку. Бандит судорожно вдохнул, а командир приступил к допросу:
- Вчера вы устроили засаду на двух гонцов, которые шли с Курской. Где они, что с ними?
- Померли, - просипел допрашиваемый. Прокуренный голос полностью соответствовал внешнему виду прожжённого урки.
- Понятно, - угрюмо сказал Андрей. - А тела зачем забрали, душегубы?
Пленник промолчал. Дёмин вздохнул:
- Сержант...
Семён немедленно вставил кляп обратно, после чего зашёл головорезу за спину и присел. Бандит замычал, задёргался. Что-то негромко хрустнуло, и он замычал сильнее, вытаращив глаза от боли.
- Больно? - участливо спросил Андрей. - А будет ещё больнее. Вот смотри: тебе сломали один палец...
- Два, - поправил Семён.
- А... Ну хорошо, два пальца. Осталось ещё восемнадцать, если ты, конечно, не мутант. Такими темпами они скоро закончатся, и мы примемся за другие органы.
Пленный лишь таращился в ответ, раскачиваясь из стороны в сторону.
- Так, со следствием сотрудничать не хочет. Похоже, без серьёзного членовредительства не обойтись.
- Я способ знаю, - сказал вдруг Прокопыч, уставший смотреть, как рождается истина. - Разденем этого урода догола, положим на живот крысу и сверху ведром накроем, а потом факел зажжём и станем подогревать.
Это подействовало. Бандита аж перекосило, он замычал, пытаясь что-то сказать - видимо, хорошо знал такую пытку, или просто догадался, чем ему грозит рационализаторское предложение.
- Не шуми, - приказал Андрей. - Сержант, вытащи кляп. Говорить негромко, понял?
Мокрая от соплей тряпка покинула рот подонка, и тот сразу запричитал:
- Я всё скажу, всё! Не надо крыс...
- А ну тихо! - звонкая затрещина оборвала словесный поток. - Повторяю вопрос: зачем вы забрали с собой тела?
Бандит опустил голову:
- Мы их на мясо пустили...
Бойцы переглянулись. Каннибализм в метро отнюдь не редкость, Андрей вполне ожидал услышать нечто подобное.
- Что же вы, - спросил он нарочито спокойным голосом, - голодаете, что ли, воруете мало? Или вам негде сбыть награбленное и купить нормальной еды?
- Мы мясо не только для себя делаем. Мы его на продажу тоже готовим, - прошептал пленник, не поднимая взгляда.
- А вот это уже интересно, - прищурился командир. - И куда вы его сдаёте?
- "Красным". На Площадь Революции.
От этого признания даже всегда невозмутимый Прокопыч переменился в лице. Дёмин сделал глубокий вдох и процедил:
- Сволочи. Мы же у них продукты закупаем. Товар... В рюкзаке? - уточнил он.
- Да-а...
Сидевший рядом с брезентовым мешком Влад опасливо отодвинулся подальше. Витя издал горловой звук, словно его должно было вот-вот стошнить, и Прокопыч шикнул на него:
- За туннелем смотри!
- Они знали, что человечину берут?
- Нет, мы мясо обрабатывали, все кости вытаскивали, чтоб никто не догадался.
- Но ведь должны же были видеть, что не свинина какая-нибудь, - заметил Семён.
- Не знаю я, они не спрашивали!
- Не ори! Так, ладно, с этим потом разберёмся. Перейдём к насущным проблемам. Семён, сходи сними растяжку в кишке, а мы пока продолжим доверительную беседу. Я уверен, наш новый друг прямо-таки жаждет поделиться информацией о том, сколько людей сидит на "малине" и чем они вооружены...
Два быстрых удара в дверь, три медленных. Отстучав условный сигнал, Лысый отошёл, пропуская вперёд пленника, а Прокопыч для убедительности приставил тому к носу ствол "Вепря".
- Пароль! - донеслось изнутри.
- Три шахи! - ответил бандит, косясь на внушительный дульный тормоз полуавтоматического дробовика. Паша тут же засунул ему в рот кляп, оттащил назад и принялся связывать ноги.
Протяжно заскрипел отодвигаемый засов, бойцы замерли в ожидании штурма. План действий обговорили заранее, но по незыблимому закону подлости такие мероприятия гладко только "на бумаге" проходят, а на деле нет-нет, да возникнет нештатная ситуация.
Само собой, она и возникла. Когда дверь начала открываться, Лысый резко дёрнул её на себя, и в проёме появился бандит в грязной тельняшке. Прокопыч одним выстрелом из "Вепря" снёс врагу голову, тело по инерции завалилось вперёд. В глубине комнаты из-за стола выскочили ошарашенные разбойники, один из них упал вместе со стулом - его зацепило картечью.
Старая пословица гласит: в помещение заходить вдвоём, сначала граната, потом ты. Рубчатый шарик покатился по полу, теперь следовало закрыть дверь, но валявшийся на пороге труп мешал это сделать.
Штурм грозился пойти наперекосяк в самом начале, однако старый Прокопыч сумел спасти положение. Он бросил ружьё висеть на ремне и схватил тело за шкирку. Одним рывком ветеран вытащил обезглавленного бандита в коридор, и Паша Лысый немедленно захлопнул дверь.
Тут же грянул взрыв, мир словно качнулся перед глазами.
- Пошли!
Отряд ворвался внутрь, лучи подствольных фонариков заметались по комнате, выискивая цели. Единственная лампочка, свисавшая с потолка, разбилась, и теперь источниками света стали фонари да вспышки выстрелов.
Первым, зачищая помещение картечью, шёл Прокопыч. Картечь у него была не простая, а трассирующая - новинка от оружейников Бауманского Альянса. Одного вида разлетающегося снопа ярко-красных искр хватало, чтобы деморализовать противника.
Дробовик вскоре опустел, и ветеран присел на корточки, меняя магазин:
- Заряжаю!
Остальные палили по всем подозрительным местам, не жалея патронов. Стрелять, стрелять так, чтоб шквал огня сносил всё на своём пути, не оставляя врагу ни единого шанса!
Внезапно Лысый выронил автомат, и оружие повисло на ремне, больно ударив по ноге. Это было совсем неожиданно, боец сразу присел, не понимая, что произошло. С удивлением он осознал, что правая рука онемела. Левой Паша неуклюже дотянулся до кобуры и вытащил пистолет.
Выстрелы смолкли, в возникшей тишине звякнула последняя гильза.
- Чисто!
- Заряжаю!
Прокопыч уже стоял на ногах, прикрывал товарищей, в то время как они меняли магазины у автоматов. Сзади громыхнуло - это Сверчок, которого поставили держать тыл, задвигал засов. Пленника оставили снаружи, рассудив, что связанный тот никуда не денется.
В лучах фонарей клубился дым, настолько густой, что казалось, будто его можно потрогать руками. В дальнем углу кто-то застонал, Андрей с Семёном тут же сделали в ту сторону несколько выстрелов; круг света выхватил из темноты простреленную голову, упавшую на грудь.
Прокопыч бросился к следующей двери, подпёр её носком ботинка, придержав на случай, если кто-то захочет неожиданно выскочить. Пленник клялся, что предводитель бандитов должен сидеть именно там. Теперь главарь остался один, всю его шайку перебили, а сам он наверняка затаился, собираясь продать свою жизнь подороже.
Готовясь к новому штурму, по обе стороны двери встали сержант с Владом. Последний поменял у пистолета-пулемёта магазин, спаренный с запасным специальной скобой.
Командир в это время ходил среди истерзанных тел, делая контрольные выстрелы из пистолета.
- Все целы? - поинтересовался Прокопыч, поправляя наушники.
- Не все, - качнул головой Влад. - Вон Лысый руку бинтует, рикошетом прилетело.
Подошёл Дёмин, на ходу пряча пистолет в кобуру.
- Сверчок, помоги Лысому перевязку сделать. Готовы? - спросил командир. - Ну, тогда погнали.
Всё прошло по тому же сценарию: гранату внутрь, взрыв, штурм, шквальный огонь... Вторая комната была больше в несколько раз, судя по всему, она использовалась как склад, потому как повсюду стояли стеллажи с ящиками и валялись какие-то тюки. Людей видно не было, где-то в глубине тарахтел электрогенератор. Андрей приказал осмотреть помещение, бойцы разделились на две группы и осторожно двинулись по лабиринту стеллажей.
Вожака банды обнаружили Влад с Семёном. Проверяя ближний закуток, они набрёли на мерно работающий генератор, из-за которого вытекала кровавая лужа. Владислав заглянул за агрегат и обнаружил главаря, который пытался уползти, но не мог, потому что зацепился кишками за торчащую арматурину - настолько удачно к нему подкатилась граната.
Светящаяся мушка "Витязя" возникла в прорези целика и удобно расположилась между глаз врага. Грохнул выстрел. Но стрелял не Влад: в руке бандит держал обрез ружья, к потолку из стволов поднимался сизый дым, а на татуированном лице подонка застыла гримаса ненависти.
Влад упал на бок, луч от фонарика "Витязя" описал широкую дугу и замер на поломанном поддоне. Загремели выстрелы, отморозок выронил обрез: это Семён вгонял во врага пулю за пулей. Прикончив бандита, боец бросился к товарищу и перевернул его на спину. Тот лежал без единого движения, уставившись остекленевшим взглядом в потолок, пульс не прощупывался.
- Мать твою, да как так... - сержант разъединил фастекс своего автоматного ремня, отложил оружие в сторону и принялся расстёгивать на раненом застёжки бронежилета.
- Влада подстрелили! - закричал он, пытаясь стащить защиту.
На зов прибежали остальные члены отряда, помогли снять с раненого экипировку и одежду. На груди багровел здоровенный кровоподтёк: пуля не смогла пробить бронежилет, но запреградного действия хватило на то, чтобы остановить сердце.
- Сёма, бей ему в грудину! - Прокопыч приподнял ноги пострадавшего.
Сержант кивнул, примерился и с силой ударил кулаком. Андрей приложил пальцы к шее Влада и отрицательно качнул головой:
- Бей ещё!
Семён ударил второй раз, потом третий... Пульс отсутствовал, прекардиальный удар не помогал.
- Хватит, давай так, - остановил его Андрей. Семён принялся за непрямой массаж сердца. Тридцать нажатий, затем командир делал искусственное дыхание, потом снова тридцать нажатий, и так в течении нескольких минут, по истечении которых Андрея сменил Прокопыч.
- А сердце... Не могло разорваться? - обронил Семён.
- Жми давай, некогда гадать, - отрывисто отозвался Прокопыч.
Время шло, но Влад, несмотря на усилия, не оживал. На двенадцатой минуте сержант понял, что товарища не спасти.
- Всё, мужики, хватит, - Семён опустил руки и сгорбился над телом погибшего. - Не смогли мы. И он не смог.
Все молчали, каждый знал, что эти двое очень крепко дружили, несмотря на абсолютную несхожесть в характерах. Владислав, будучи по натуре домоседом, рано обзавёлся семьёй. Сомнительным авантюрам и путешествиям он предпочитал домашний уют, и за пределы станции отправлялся только по приказу начальства, а в поледнее время всё чаще поговаривал, что хочет оставить службу и заняться чем-нибудь поспокойней. Семён же, обладающий неугомонным характером и репутацией вечного приключенца, в противовес другу всегда был лёгок на подъём. Побывав на многих станциях и преодолев немало опасностей, сержант так и не обзавёлся семьёй. Да никогда он к этому и не стремился, предпочитая статусу главы семейства шкуру одинокого волка.
И теперь одного из них не стало.
Потеряв лучшего друга, Семён чувствовал себя так, словно видит дурной сон, настолько всё вокруг казалось нереальным и абсурдным. Предстояло ещё как-то объяснить семье Влада гибель кормильца. Вряд ли их сильно утешит то, что он погиб как подобает воину: в бою, с оружием в руках.
- Прости, друг. Не уберёг я тебя, - Семён склонился над покойным и ладонью прикрыл его глаза. - Ты не боись, я о твоих позабочусь. Пока сам живой, буду за ними присматривать.
- Ублюдок! - Лысый подошёл к телу главаря и со злостью ударил его ногой.
- Прекрати, ему уже всё равно, - бросил Прокопыч. Он встал с колен и направился к Сверчку, который стоял в сторонке, прислонившись к стене. После первого в жизни боя у мальчишки начался отходняк, его колотило. Достав на ходу фляжку с разведённым спиртом, ветеран вложил её в руки Вите:
- Выпей, полегчает.
Тот не стал спрашивать, что во фляге, приложился к ней механическим движением и сделал глоток, после чего закашлялся и стал жадно ловить ртом воздух. Посмотрев вокруг более осмысленным взглядом, парень отдал посуду хозяину.
Командир стоял над погибшим бойцом и о чём-то думал, рассеянно водя ладонью по волосам.
Семён встал и пошёл прочь от тела друга, сейчас ему требовалось немного побыть одному. Однако через пару минут он вернулся обратно:
- Мужики! Идите сюда...
На руках сержанта безвольно повисла девушка. Она была без сознания, из-под короткого халатика выглядывали голые ноги, покрытые синяками, а лицо пряталось за спутанными волосами.
- Охренеть! - воскликнул Лысый. - Э, а ведь тот урод про неё ничего не говорил! А если бы мы её случайно подстрелили?
- Ну вот сейчас выйдем, и ты у него спросишь, почему так вышло, - пообещал Андрей. - Сёма, где ты её нашёл?
- Она там, за ящиками лежала. Видишь, руки связаны? Эти людоеды её в плену держали, - пояснил сержант. Он бережно опустил несчастную на пол и достал нож, чтобы перерезать верёвки. - Найдите что-нибудь из одежды, а то простудится, пока мы будем её до станции вести.
Командир нахмурился, вглядываясь в девушку. Подойдя вплотную, он откинул с её лица волосы и тут же воскликнул:
- Какого... Да это ж Иринка!
- Какая Иринка? - удивился Семён.
- Дочь нашего губернатора! - Дёмин добавил ещё несколько крепкий высказываний, выражающих его крайнее удивление.
Просто невероятно. Ирину, губернаторскую дочку, знали все на обеих Курских и Чкаловской. Девушка никогда не покидала их пределов, поэтому в бандитском логове она никак не могла оказаться. Здесь было чему удивиться...
- Твою ж... И правда она! - ошарашенный Семён замер с ножом в руках. - Как так? Её похитили, что ли?
Андрей покачал головой и развёл руки в стороны:
- Я не знаю. Наверное, на самом деле похитили, иначе как она здесь оказалась? Но я об этом ничего не слышал, а ведь такое дело сразу бы стало всем известно.
- Чего гадать? - вмешался рассудительный Прокопыч. - Вот приведём домой, сама и расскажет. А пока уходить надо отсюда, и чем скорее, тем лучше.
Воздух вспорол надрывный хрип. Все обернулись и застыли, поражённые увиденным: Влад, который недавно умер прямо на их глазах, внезапно ожил и зашевелился.
Радостно воскликнув, Семён бросился к товарищу. Он пока не стал даже задумываться над тем, что произошло чудо, а просто принялся хлопотать над другом. Первым делом нужно помочь, а всё остальное потом.
- Он что, живой?! - выпучил глаза Лысый.
- Помогите ему! - очнулся командир и устремился к раненому.
На сборы ушло полчаса. Влада подготовили к транспортировке, положив на найденную плащ-палатку. Ирина пока не пришла в себя до конца, но уже могла как-то реагировать на окружающую обстановку и выполнять указания.
Покойников прибрали, сложив в дальнем углу и накрыв брезентом. Оружие, наиболее полезные вещи и снаряжение спрятали в вентиляционной шахте, чтобы отдельно присланная группа потом реквизировала имущество, а все найденные боеприпасы забрали с собой, деньги ведь всё-таки. Естественно, часть добычи украдкой распихали по карманам, хотя должны были полностью сдать по возвращению на станцию. Командир сделал вид, что ничего не заметил, на трофеи он всегда закрывал глаза.
Убедившись, что все готовы, Дёмин отдал приказ на выход.
Как оказалось, сюрпризы этого дня ещё не исчерпали своего лимита: оставленный снаружи пленник как сквозь землю провалился. Каким образом мог пропасть крепко связанный человек, оставалось только гадать. Впрочем, подземка богата на выдумку, опытный метропутешественник с ходу бы назвал дюжину причин, а поразмыслив, и все полсотни. И все с несчастливым концом.
Обезглавленный труп по-прежнему лежал на пороге, пришлось идти прямо по натёкшей луже крови, разве что Ирину сержант перенёс на руках. Чтобы мертвец не привлекал внимания к разгромленному бандитскому логову, его дотащили до ближайшей штольни и сбросили вниз. Следы, конечно, всё равно остались, но всё же это было лучше, чем ничего.
Шли медленно, что изматывало хуже ускоренного марша. Влада несли по очереди, благо весил он немного. Самостоятельно ходить раненый не мог, сил у него хватало лишь на то, чтобы дышать.
С Ириной дела обстояли получше, по крайней мере, она могла передвигаться без посторонней помощи. Всё её тело было покрыто синяками, на руках виднелись ожоги от затушенных сигарет, в плену её почти наверняка насиловали... И всё же девушка оказалась на редкость крепкой, она упрямо шла вперёд и напрочь отказывалась от помощи.
Витя Сверчок с трудом переставлял ноги. После первого в жизни боя на него накатила апатия, равнодушие ко всему вокруг, он с трудом воспринимал окружающую действительность и чувствовал себя опустошённым. Хотелось просто лечь и заснуть.
Шедшему в тыловом охранении Прокопычу всё время казалось, что их кто-то преследует. Он постоянно оглядывался назад и иногда резко разворачивался с дробовиком, направляя свет фонарика во мрак перегона, но каждый раз безрезультатно. Позади были только грязь, туннельные тюбинги и крадущаяся по пятам темнота.
И вот, когда в таком состоянии группа наконец-то достигла двухсотого метра, с пограничной заставы ударил свет прожектора.
Дом, милый дом.
- Не двигаться! Назовите себя!
- И дым отечества нам сладок и приятен... - пробормотал Андрей, после чего крикнул: - Группа быстрого реагирования старшего лейтенанта Дёмина! Возвращаемся с задания!
Прожектор потух, отряд не спеша приблизился к укреплениям, держа руки на виду. Боец в чёрной балаклаве внимательно наблюдал за ними, не отпуская рукоятки смонтированного на станке "Корда". Из бойниц хищно выглядывали стволы автоматов.
- Спокойно, Саня, это свои, - сказал командир блокпоста пулемётчику. - Здорово, Андрей!
- Виделись сегодня, Анвар, - отозвался Дёмин.
- Давай, запускай ребят. А вы что, уже задание выполнили? Шустро работаете.
- На то мы и группа быстрого реагирования, - слово "быстрого" Андрей произнёс с выражением. - Анвар, будь добр, выдели нам пару бойцов в сопровождение, а то сам видишь, трехсотые у нас.
Командир дозора немного поколебался, но потом кивнул:
- Хорошо. Мокрушин, Доценко, помогите им дойти до станции. Как сопроводите, не задерживайтесь, сразу назад.
Названные дозорные сменили носильщиков: закинув автоматы за спины, они взялись за плащ-палатку и подняли Влада. Уставший Прокопыч прислонился к доту, а Семён вытер мокрое от пота лицо.
- А это кто? - Анвар обратил внимание на Ирину.
- А это с нами.
- Беженка с Площади Революции, что ли? - командир блокпоста не признал в измученной девушке дочь губернатора, решил, что она пришла с Красной линии просить политического убежища, такое случалось очень часто. Что характерно, от коммунистов чуть ли не толпами валили, а вот желающих уйти к ним находилось немного.
- Можно и так сказать, - ответил Андрей.
- Вы очень отважны, - улыбнулся Анвар Ирине. - Не беспокойтесь, теперь вам ничего не угрожает. Отныне вы под нашей защитой. Позвольте вам помочь... - он подал руку, помогая девушке пройти через узкий лаз в укреплениях.
"Хрена се, чего это он так разговорился? - удивился Андрей. - Даже если бы девчонка и вправду была эмигранткой, то совсем не факт, что её приняли бы. Мало ли, вдруг она шпионка. Ё-моё, да ведь он с ней заигрывает! Ну точно: решил, что если ей повезёт и дадут гражданство, то потом к ней можно будет подкатить, и начал делать первые шаги в этом направлении. Не-е-е, брат, тут тебе совершенно точно обломится".
- Давно хотел спросить, - нарушил молчание Семён, когда отряд отошёл от блокпоста. - Что за имя - Анвар? Он что, араб или турок?
- Да какой он турок, - пропыхтел один из дозорных. - Просто погоняло у него такое. А зовут его Вася. Просто Вася.
Последний отрезок пути группа прошла быстро и без приключений. Не доходя до станции, их встретила бригада санитаров с нормальными носилками - это командир блокпоста позвонил, предупредил, что в возвращающейся ГБР есть раненые. Влада, Ирину, Лысого и Сверчка тут же потащили в лазарет, а остальным передали приказ губернатора немедленно явиться на доклад.
На Курской-радиальной начинался новый день. По коммерческой половине сновали грузчики, сонные продавцы раскладывали товар на прилавках, а ранние покупатели уже ходили между рядов, присматривались к ассортименту и торговались, пытаясь снизить цену.
На путях стояла дрезина Бауманского альянса, доставившая очередную партию оружия и боприпасов. Двое челноков сдавали груз: тот, что постарше и в очках, сверял вместе с приёмщиком наличие товара по накладным. Второй - молодой паренёк, практически одного возраста со Сверчком, - хмуро наблюдал за коллегой, засунув правую руку в карман.
Проснувшиеся жители отстаивали очереди в туалет, завтракали и шли на работу. Слесари, администраторы, уборщики, патрульные... Все торопились приступить к своим обязанностям. Бездельников и прогульщиков не было; несмотря на кажущееся благополучие Содружества, сбои в работе отлаженного механизма могли повлечь неожиданные и даже тяжёлые последствия.
Мимо бойцов группы торопливо проходили рабочие и служащие губернии. Вот пожарник что-то выговаривает двум жителям возле палаточного городка. Видно, что ничего особо серьёзного они не сотворили, иначе бы получили более суровое наказание. В своё время несколько выгоревших дотла станций на личном примере показали, как дорого обходится несоблюдение требований пожарной безопасности.
Чуть дальше крысолов внимательно изучает все закоулки: в связи с эпидемией на Римской предпринимались самые серьёзные меры, в том числе истребление возможных переносчиков заразы. Чума... Болезнь затмевала по степени опасности пожары и мутантов, это уже была угроза не только отдельно взятой станции, но и всему Московскому метрополитену. Никаких полумер: жёсткий карантин заражённой территории и уничтожение всех, пытавшихся выбраться с неё. Блокпосты сжигали из огнемётов любого, пытавшихся к ним приблизиться со стороны чумных станций.
А вот двое патрульных тащат за шкирку лицо неопределённого рода деятельности.
- Плунжер, я смотрю, ты себе уже с самого раннего утра жертву подыскал, - усмехнулся Андрей.
- Ну дык, - названный конвоир как следует встряхнул обречённого, да так крепко, что тот клацнул зубами, отчего прикусил язык. - Дилера вот поймали.
- Наркотой банчил? - понимающе осведомился Семён. С недавних пор на всех станциях Ганзы ввели полный запрет на наркотики, вследствие чего торговцы дурью впали в уныние.
- Дык, отож, - осклабился палач. - Щас выкину гада на Арбатско-Покровскую, и пущай топает к краснопузым. Я бы его ваще повесил, да по закону не можно так, тока турнуть разрешается.
- А в законе не сказано, куда именно его экстрагировать надо, - уточнил сержант. - Ты его, если хочешь, можешь вообще в чумной туннель выпихнуть.
Плунжер аж просиял. Он не понял, к чему тут слово "экстрагировать", но зато то, что может прогнать барыгу на Люблинскую ветку со стороны заражённой Римской, уяснил совершенно чётко.
Судя по недоуменному лицу второго охранника и посеревшей физиономии дилера, они его восторга не разделяли.
- Молоток, Сёма! - кровожадный конвоир дёрнул беднягу за шиворот и с энтузиазмом локомотива потащил к переходу на Чкаловскую.
- Э, э! Погодь! Стой, я же пошутил!
С огромным трудом удалось уговорить Плунжера проявить человеколюбие (предварительно разъяснив ему смысловое значение этого слова) и выгнать барыгу на Арбатско-Покровскую линию.
Злостный охранник был сильно разочарован, но явно взял на заметку лазейку в законе.
В переходе на Курскую-кольцевую зевающий дежурный контрольно-пропускного пункта поприветствовал гэбээровцев и продублировал приказ предстать перед начальством.
В приёмной губернатора пахло свежей краской. Дёмин скривился:
- Ну и воняет.
- Да ладно, а мне нравится, - ухмыльнулся Сержант. - Вполне ароматный букет.
- Шутник...
Секретарша сообщила, что Николая Львовича сейчас нет на месте, и предложила присесть подождать.
- И стоило нас так срочно звать, - пробурчал Андрей, устраиваясь с Прокопычем на кожаном диванчике. Семён тем временем задумчивой походкой направился к караульному, охранявшему дверь кабинета губернатора, встал перед ним и принялся изучать его лицо. Вскоре у постового задёргался глаз, потом щека, после чего он сдался:
- Да отдам я тебе твою двадцатку! Ей-богу, отдам, вот прям сегодня же!
Сержант скептически хмыкнул и развернулся на каблуках. Проходя мимо стола секретарши, подмигнул ей, та улыбнулась в ответ:
- Господа, а не желаете ли чаю?
- Вкусный? - поинтересовался Семён.
- Замечательный, не с Печатников каких-нибудь, а с ВДНХ.
- Очень кстати, скрасим ожидание, - отозвался Андрей.
Пока девушка разливала из термоса угощение, в дверь постучали, и внутрь просунулась взъерошенная голова:
- Настюш, ещё не пришёл?
- Ещё не пришёл, - ответила девушка, не отвлекаясь от выполнения рабочей обязанности. Голова ответила "Ага" и исчезла.
Итак... Примерно год назад я взялся работать над представленным ниже текстом. Спустя какое-то время я его оставил, но недавно вновь к нему вернулся, с новыми, так сказать, силами. Пришлось переработать уже написанное - многое меня не устраивало...
Что-то убрал, что-то добавил. Больше всего изменениям подверглась вторая глава, более половины текста было безжалостно удалено. Но я её пока выкладывать не буду, она ещё не закончена до конца) Но вот мнение по изменённой первой - очень хочу услышать.
Ну вот, наконец-то опробовал в деле ГШ-18)))))))))))))) Сбылась маленькая мечта))) Теперь вообще буду регулярно из него тренироваться)))
На видео я в третьем отрывке)))
Дмитрий Иванов, да нет, у моей модельки всё работает и движется. Затворная задержка, курок взводится, есть система блоубек (это когда затвор назад при выстреле дёргается), предохранитель, то-сё...
