В большинстве своем сталкеры – народ суеверный. И пенять им на это глупо. Не секрет, что постоянный риск со временем меняет человека. Его поведение, привычки, взгляды на жизнь. И тем больше стремление выжить, чем чаще человек подвергается опасности. Сталкеры – не исключение. У каждого третьего свой собственный свод правил и, порою надуманных, но строго соблюдаемых ритуалов, чтобы приманить удачу. Каждый второй таскает с собой в рейды какой-нибудь талисман. И, само собой, у каждого, без исключений, своя стратегия пребывания на поверхности, свои, свойственные ему одному, «фишки».
Таран суевериями не страдал, будучи твердо убежденным, что удача – штука неподконтрольная, и полагаться лучше на собственные силы и смекалку.
Правда, появилась у него с годами одна традиция, которой он никогда не изменял. Сложно назвать это ритуалом. Скорее, просто некая обязательная процедура при каждой вылазке наружу, своеобразный моцион. У выхода из наполовину обвалившегося подземного перехода Московской он остановился на несколько минут, как делал это сотни раз до этого. Остановился, чтобы осмотреться, впитать звуки и шорохи, ощутить ритм жизни наземного мира. Так ловцы жемчуга привыкают к ощущению воды перед тем, как уйти на глубину в поисках плодородных морских раковин. Хотя нет. Привыкали. В памяти сталкера всплыли фрагменты увиденной много лет назад телепередачи про океан и его богатства. Казалось, это было в другой жизни. Прорва времени прошла с тех пор, когда побережье океана считалось живописным и желанным местом курортного отдыха. Теперь же радиационный фон, жуткие обитатели глубин и прочие «прелести» изгаженного мира сделали сушу и воду непригодными для обитания человека. Иная экосистема. Чуждая. И с ней лучше держать ухо востро.
Снявшись с места, сталкер двинулся рысцой по Московскому проспекту. Проспектом это место можно было назвать лишь по привычке, в память о днях минувших. Сейчас он скорее походил на каньон с пологими стенами из груд бетона и кирпича, обломков стеновых панелей. Из этих рукотворных навалов торчали, подобно обломкам сгнивших зубов, полуразвалившиеся каркасы зданий. Осталась позади наполовину вросшая в землю буква «М» – единственное напоминание о прежнем «Макдоналдсе». Таран вспомнил, с каким презрением обходил стороной «америкосовский фастфуд» до Катастрофы. Сейчас от гамбургера, да с картошечкой фри он бы не отказался… Рот моментально наполнился слюной.
Впереди раздался шорох. Сталкер выругался, отбросив мысли о еде. Терять бдительность в рейде нельзя. Даже в таком коротком, как этот. Казалось бы, до площади Победы – рукой подать. Каких-то пятьсот метров. Но и здесь не обошлось без нежданных встреч. В проулке, выставив напоказ пухлые бока с лоснящейся густой шерстью, какая-то зверюга сосредоточенно раскапывала кучу мусора. Ошметки мха и камни разлетались по сторонам. Мутант настолько увлеченно ковырялся в земле, что и не заметил чужака. Затем ощутил-таки пристальный взгляд, повернул к сталкеру чумазое клыкастое рыло и тихо зарычал.
В поведении зверя угрозы Таран не почувствовал. Скорее предупреждение, мол, иди своей дорогой, не мешай. Мутант косился на сталкера до тех пор, пока тот не скрылся за углом здания. Судя по всему, имел уже счастье повстречать этих странных двуногих с вытянутыми лупоглазыми мордами (противогазами).
Огибая завалы и озираясь на черные зевы оконных проемов, сталкер неумолимо приближался к логову огрызков. По бокам уже высились две источенных ветром высотки. Дикари называли их не иначе как «рога дьявола», своеобразные ворота в преисподнюю. Таран ухмыльнулся, вспоминая, с каким пафосом эти оборванцы рассказывали про свою колонию. Откуда они взялись и почему до сих пор еще не повымирали, для наемника оставалось загадкой. Грязные, опустившиеся, полудикие… С весьма ограниченным запасом слов, чаще прибегающие к жестам, нежели к человеческой речи.
В метро огрызки спускались редко. Чаще рыскали по поверхности и канализационным системам в поисках того, что еще можно было сторговать жителям подземки. Сплошь уроды, каких свет не видывал. Хотя, оно и понятно. Сказывались как радиация, так и малочисленность колонии. Кровосмешение никогда не шло ограниченным популяциям на пользу.
Ходят слухи, что отчаявшиеся и уставшие от подземной жизни примыкают, в конце концов, к их колонии. Еще поговаривают, что огрызки с удовольствием скупают детей у обнищавших «метрожителей», чтобы хоть как-то оттянуть неизбежное вырождение племени.
Для своего житья-бытья дикари облюбовали мемориал защитникам Ленинграда в центре площади Победы и «Памятный зал» – подземный музей, расположенный под площадью.
Чем ближе Таран подходил к комплексу, тем внушительнее становилась открывшаяся взору конструкция. Когда-то мемориал представлял собой внушительных размеров кольцо, спустившись внутрь которого, можно было попасть к центральной скульптурной группе и вечному огню. Теперь же внешняя радиальная стена более походила на крепостную. Через равные промежутки, вдоль кромки кольца красовались грубо слепленные сторожевые башенки. По всему периметру стену опоясывал частокол арматурных прутьев, утопавших в зарослях колючей проволоки. Оба широких прохода, позволявших когда-то беспрепятственно попасть внутрь периметра, теперь преграждали баррикады, сооруженные из всевозможного подручного хлама, начиная от ржавых остовов автобусов и заканчивая многотонными кузовами грузовиков.
Дабы защитить периметр импровизированной крепости от атак летающих хищников, огрызки возвели над мемориалом настоящий купол из содранных с ближайших крыш кусков кровли и все той же «колючки» – откуда только понабрали столько…
Выбор места обитания племени показался бы странным, если б не подземный музей, внутри которого вполне могла расположиться колония небольших размеров. В «Памятном зале», сооруженном метрах в шести под землей, сталкеру доводилось бывать всего пару раз, причем в юношестве. К сожалению, связанные с экскурсиями воспоминания оставались слишком размытыми, чтобы полагаться на них в текущей миссии. Осталось лишь ни с чем не сравнимое ощущение немого восторга от схождения по лестнице вдоль бронзового фриза с рядом светильников-гильз и чувство благоговения перед мрачным величием просторного, одетого в мрамор зала. Теперь же впечатления предстояло освежить.
Силовой метод решения проблемы наемник отмел сразу, как только получил немой отказ Дыма. Не стоило даже и пытаться противостоять племени в одиночку. Таран решил идти напрямик, надеясь на мирный диалог. Ведь прежде не раз приходилось иметь дело с чудаковатыми обитателями мемориала, и всегда они умели договориться. Что случилось сегодня, и почему огрызки повели себя столь вероломно и нагло – только предстояло выяснить.
Остановившись на почтительном расстоянии от стены, сталкер снял с плеча автомат и отставил руку с оружием далеко в сторону, демонстрируя мирные намерения. Поначалу ничего не происходило. Все так же завывал пронизывающий ветер, и этот неутихающий гул оставался единственным звуком, нарушающим тишину. Озираясь по сторонам, Таран заметил на окраине руин Московского универмага знакомый силуэт – косматый «кладоискатель» все-таки заинтересовался персоной сталкера, оставив прежнее безнадежное занятие. Припав к земле, зверь усердно водил рылом из стороны в сторону, пытаясь на нюх определить, насколько съедобен двуногий, нагло пересекший его охотничью тропу.
Не добавляло спокойствия и опасное соседство крепости огрызков с печально известными Южными болотами, окраина которых виднелась невдалеке. Дикая, нехоженая местность, затянутая дымкой испарений, простиралась далеко на юг, до самых Пулковских высот. Об этом гиблом месте ходит множество слухов. Говорят, именно отсюда забредают в покинутый город самые жуткие твари. А непроходимые топи и фонящая земля напрочь отбивали у сталкеров желание разведать южные пригороды.
Впереди, тем временем, что-то лязгнуло. Как ни силился наемник разглядеть незримых наблюдателей в узких бойницах стены, в предрассветной мгле это было невозможно. В казавшейся монолитной баррикаде отворилась неприметная дверца, из-за которой показался чумазый огрызок в набедренной повязке и новехоньких, на босу ногу, кроссовках. Где только достал, прохвост… Поманив наемника за собой, дикарь поспешил скрыться внутри.
За стеной взору сталкера открылось довольно обширное пространство, сплошь застроенное деревянными подпорками, что поддерживали конструкцию рукотворного купола. Вдоль радиальной стены чадили редкие факелы, в свете которых Таран разглядел груды всевозможной утвари, собранной огрызками со всей округи. Кирпич, шифер, железо, древесина, топоры и кирки, многочисленные предметы быта типа буржуек и мангалов, рюкзаки с палатками… Чего здесь только не было... И все это в скором времени так или иначе перекочует в подземку, для обустройства новых жизненных пространств.
Проходя мимо штабелей с железным прокатом, сталкер покосился на тревожно защелкавший дозиметр. Дикарей, похоже, подобные мелочи не особо волновали. Огрызок в кроссовках вел наемника все дальше, к входу в музей. Редкие обитатели мемориала, попадавшиеся на пути, провожали визитера долгими любопытствующими взглядами, от которых становилось не по себе. Никогда не знаешь, что на уме у этих доходяг…
Загаженный нечистотами и мусором, с закопченными от дыма факелов стенами, спуск в логово огрызков совсем не походил на те широкие и длинные, торжественно-гротескные лестничные марши из юношеских воспоминаний Тарана. Просторные, отделанные мрамором и диабазом вестибюли из верениц ступеней, что вели в чертоги «Памятного зала»… Как ни пытался сталкер настроиться на неизбежные изменения в облике подземного музея, все равно представшее зрелище повергло его в шок. Мозаичные панно, флаги вдоль стен, гранитные витрины с экспонатами – все осталось в прошлом. Просторное помещение музея превратилось в хлев. Наст из подгнившей соломы на полу, кучи тряпья вдоль стен, жаровни с развалами обглоданных костей вокруг и десятки немытых тел, копошащихся кто где…
Для полноты картины не хватало только стянуть противогаз, чтобы ощутить… Смрадный запах пробился через фильтры быстрее, чем сталкер об этом подумал. Поморщившись, он снял-таки маску. Не стоило проявлять открытое неуважение к вождю. Таран до последнего был уверен, что все случившееся – не более чем недоразумение, и вопрос разрешится в ближайшие минуты. В конце концов, огрызки промышляют торговлей, но никак не каннибализмом. Хоть и выглядят опустившимися, гораздо цивилизованнее тех же людоедов «Исхода».
Минуя спящих вповалку дикарей, он направился к расположенной в стене вместительной нише. За небрежно сшитым из шкур пологом обосновался глава колонии, смуглый парень лет двадцати с лохматыми длинными космами, практически целиком скрывавшими лицо. Несмотря на импозантный внешний вид, Тарану он показался весьма толковым малым. Особо выделялся вождь на фоне соплеменников деловой хваткой и умением вполне сносно изъясняться на нормальном человеческом языке. О том, как появился в племени, предпочитал помалкивать. Да сталкер и не допытывался особо. Не его это дело.
Главное, что друг с другом они ладили, и потому жилище Тарана огрызки всегда стороной обходили. До последнего времени, по крайней мере. Кроме того, с легкой руки сталкера глава племени обзавелся звучным прозвищем. Еще в первую их встречу наемник в шутку назвал вождя «индейцем» – слишком уж подходил тот со своей «прической» и нетипичным цветом лица под стереотипный образ из вестернов. Главе племени звучное слово понравилось, и с тех пор он наказал всем величать себя исключительно так.
У входа в апартаменты сталкера остановили двое громил с копьями, требовательно указывая на автомат в руках. Разоружившись, Таран ступил внутрь. Под ногами оказался поблекший от времени, в жирных пятнах, ковер. Вдоль стен грудами высились горы всевозможного скарба, натасканного сюда, по всей видимости, с одной целью – продемонстрировать благосостояние племени. Иного применения всей этой неработающей рухляди просто невозможно было представить. С интересом оглянувшись, Таран заметил совсем уж неуместные здесь образчики машинерии – принтер, микроскоп, осциллограф…
Тем временем парень, восседавший у дальней стены, нетерпеливо заерзал, пытаясь привлечь внимание наемника. Брови Тарана поползли вверх – в качестве трона вождь использовал просиженное за долгие годы массажное кресло – точь-в-точь такие же стояли в довоенное время в торговых центрах для релаксации уставших от шопинга посетителей. Откинув с лица нечесаные патлы, Индеец явил миру свой царственный лик. Длинный нос, полубезумный бегающий взгляд, плотно сжатые губы...
– Зачем здесь? – Вождь сегодня был немногословен.
– Ты знаешь, – в той же манере ответил сталкер. – Где мой сын?
– Не понимаю, о чем…
К подножию трона упал найденный Тараном амулет. Вождь замер, подавившись заготовленной репликой, и теперь смотрел растерянно то на улику, то на визитера.
– Послушай, Индеец, мы ведь с тобой не первый день знакомы. – Сталкер сверлил огрызка пристальным тяжелым взглядом. – В какие игры ты тут играешь? Зачем послал людей в мой дом?
Вождь молчал некоторое время, нервно прикусывая губу, затем еле заметно кивнул воинам, стоявшим сзади. Тотчас несколько громил выкрутили Тарану руки, поставив его на колени.
– Ты хороший воин, но глупый. Зачем ходил за Большую Воду и разбудил богов?! – Выкрикнул Индеец, поднявшись с трона. – Мы видели их гнев! Огненный цветок на горизонте. Такой же, как тогда, в день конца мира. Огненные цветы – плохо! Боги требуют жертву – племя даст жертву!
– Что за чушь?! Какие, к чертям, боги?! Кто-то устроил взрыв, понимаешь ты, дурья башка! Причем здесь…
– Увести! – отмахнулся вождь. – Извини, наемник, но боги отвернулись от нас, и чтобы вернуть их милость...
Конец фразы сталкер не расслышал. Его потащили к выходу и дальше, в центр зала. Туда, где во времена работы музея располагалась массивная горизонтальная плита с рельефной картой-схемой «Героическая битва за Ленинград». Теперь же, судя по многочисленным бурым потекам и россыпи собачьих и крысиных черепов, инсталляцию использовали в качестве жертвенного алтаря.
Связанного по рукам сталкера бросили на отделанную бронзой поверхность плиты. Обитатели музея, перешептываясь, стали собираться вокруг в ожидании предстоящей экзекуции. Чумазые дети огрызков, подобравшись вплотную, затеяли нехитрую игру. Поочередно они подкрадывались к рослому пленнику в необычном облачении, прикасались к армированной ткани комбеза и с визгом отскакивали, храбрясь и пугаясь одновременно.
Что ж… Подобное развитие событий хоть и являлось маловероятным, но Таран был к нему готов. Пользуясь суматохой, плавно сместил за спиной связанные руки. Сдвинув поясную петлю, обнажил острое, как бритва, лезвие, вмонтированное прямо в кожу широкого ремня. Рассечь измочаленные, полусгнившие веревки не составило труда. Оставалось дождаться вождя. Очень уж не терпелось наемнику поговорить с этим двуличным типом по душам.
Индеец появился в церемониальной одежде. На голове – разукрашенный череп волколака, на плечах – нелепая мантия леопардовой окраски. Приглядевшись, Таран с удивлением признал в куске материи занавеску – по краям виднелись крепежные петли. В руке огрызка блеснул металл. В качестве жертвенного ножа здесь использовали самурайский танто. Не настоящий, конечно. Обычная сувенирная поделка с аляповато оформленной рукоятью, коих до Катастрофы наклепали без меры, заполонив все оружейные магазины. Однако, судя по возбужденным выкрикам огрызков, эта кривая имитация использовалась далеко не первый раз и для предстоящего ритуала вполне годилась.
Как и предполагал наемник, Индеец затянул пространную речь о проснувшихся богах, о предвестниках очередного судного дня, о возмутителях спокойствия, что посмели вторгнуться в запретные территории за Большой Водой… Стандартный набор нелепых суеверий. Странно было слышать подобную чушь из уст вождя. Раньше он казался более мозговитым, нежели его примитивные соплеменники.
Последние ловили каждое слово вождя, подвывая и вскидывая вверх худые, испещренные узорами татуировок руки. До последнего сталкер не мог поверить, что огрызки готовы принести в жертву человека. Пусть чужака, пусть объект нелепых обвинений, но все же – человека. К сожалению, прежнее мнение об этих оборванцах оказалось ошибочным. Теперь Таран видел перед собой не племя, а всего лишь кучку жалких деградантов.
Сменяя затихшего вожака, загремели там-тамы – внушительных размеров колесные диски, перетянутые лоскутами кожи, стояли на треногах по углам зала. Раскрасневшиеся амбалы самозабвенно лупили по ним невесть откуда взявшимися бейсбольными битами. Обитатели музея задвигались, подстраиваясь под ломаный ритм. К алтарю подтягивались все новые зрители.
Пора было заканчивать этот балаган. Для задуманного требовался походящий момент, и он не заставил себя ждать. Потрясая зажатым в руке ножом, ряженый вождь навис над алтарем. Однако Таран не шелохнулся.
– Подумай еще раз, огрызок, ту ли сторону занял? – Сталкер говорил вполголоса, пока Индеец выписывал загадочные пассы руками над его телом. – Ведь ты не настолько глуп, каким хочешь казаться. Стоит ли идти на поводу у толпы?
Но тот продолжал колдовать над алтарем, не реагируя на уговоры. Огрызки в исступлении покачивались в такт завораживающему грохоту барабанов. Глаза дикарей горели адским огнем, а на обезображенных лицах расплывались зловещие улыбки. Ритуал приближался к апогею.
– Ладно, парень. Ты сделал свой выбор. Не жалуйся теперь…
Индеец не успел отреагировать на странные слова. Казалось, только что нож был в его руке, но уже мгновение спустя непостижимым образом перекочевал к пленнику. Вождь не почувствовал ни удара, ни толчка, лишь увидел, как подвернулась кисть. Казалось, нож сам выпал из ослабевшей разом руки. Бедолага растерянно моргал, уставившись на опустевшую ладонь. И лишь секундой позже в запястье неприятно заныло. Еще мгновение, и земля ушла у него из-под ног. Срубив парня простыми, но эффективными «ножницами», Таран уселся на него сверху, выкрутив руку, и приставил к горлу отобранный танто.
– Стоять всем! Ни с места, кому сказал!!!
Барабаны смолкли как по команде. Огрызки таращились на поверженного вождя и скрежетали зубами от бессилия, бестолково переминаясь вокруг алтаря.
– Пусть вернут стволы. Ну?! – Сталкер надавил сильнее, и Индеец взвыл от боли, часто закивав кому-то в толпе.
Минуты не прошло, как к подножию алтаря упал автомат Тарана. Следом – разгрузка, рюкзак и прочая мелочевка. Не мешкая, наемник поднял вождя на ноги, подхватил с пола «калаш». Лязгнул затвор.
– Шмотье подбери.
Спавший с лица Индеец сгреб в охапку пожитки сталкера и вздрогнул, ощутив, как в затылок уткнулось холодное дуло автомата.
– К выходу двигай. Дернешься – пристрелю на хрен.
Толпа нехотя расступалась, пропуская наглого гостя из подземки и его заложника. Всклокоченные дикарки шипели и скалили зубы, воины стискивали побелевшими пальцами древки копий. Среди топоров и ножей мелькнули примитивные арбалеты. У выхода из зала дорогу преградил один из телохранителей вождя – здоровенный детина с внушительным брюхом. Поигрывая тесаком, огрызок приглашал сталкера сразиться один на один. Таран скривился – везло ему последнее время на крупных парней. Ребра еще ныли после «разговора» с Дымом, а тут еще один «собеседник» нарисовался.
Не поддаваясь на провокации, наемник резко пнул здоровяка ногой. Огрызок сложился, схватившись за пах. Удар прикладом по затылку отправил ретивого выскочку в глубокий нокаут. Только так. Жестко, грубо и нагло. Сломить морально, пресечь на корню любое сопротивление. Прессовать, не останавливаясь, пока не опомнились. Перешагнув через безвольное тело, Таран гаркнул на ближайших воинов. Те в смятении подались назад. Когда странная процессия покинула зал, огрызки, наконец, стряхнули оцепенение, зашумели. Самые ретивые выскочили в вестибюль вслед за беглецами.
– Шевелись, говорю! Живо! – Таран подгонял заложника грубыми тычками, понимая, что терпение огрызков на исходе.
Словно в подтверждение совсем рядом просвистел арбалетный болт, отскочив от мраморной стены. Еще один чиркнул по ботинку. Сталкер толкнул вождя на ступеньки и дал по преследователям короткую очередь. Огрызки поспешили укрыться в зале.
– Чего разлегся! Пшел, говорю!
Они припустили дальше. Впереди уже маячил желанный выход в крепостной двор, когда с верхних ступеней залаяли автоматы. Снова пришлось падать мордой в пол. К счастью, огрызки, выскочившие из-за боковой двери, оказались завидными тугодумами, откинув разряженные стволы как нечто бесполезное. То ли не понимали, что огнестрельное оружие можно перезаряжать, то ли запасных магазинов не имели... Вообще огрызки и автоматы как-то не вязались между собой. По крайней мере, раньше «гремящих палок» дикари сторонились. Похоже, времена меняются...
Таран пальнул для острастки, мельком глянув на вождя. Скорчившись на ступенях, Индеец держался за простреленное плечо. Из-под пальцев струилась кровь. Все-таки старания дикарей не прошли даром. Хоть своего, но зацепили.
Ситуация складывалась не из приятных. Огрызки обложили оба конца вестибюля и раззадорились настолько, что присутствие главы племени в зоне перекрестного огня их уже не останавливало. В любой момент шальная стрела могла положить конец всем начинаниям. Время для игр закончилось.
Ухнул подствольник. Граната, прочертив дымный след, ушла вниз, к Памятному залу. Сквозь грохот взрыва донеслись крики посеченных осколками дикарей. Развернувшись, сталкер принялся бить одиночными по ногам огрызков, наседавших сверху. Двое упали, подкошенные точными выстрелами, еще один метнулся наружу, во внутренний двор.
Не мешкая, Таран потащил заложника вперед. Индеец спотыкался на каждом шагу, сталкеру приходилось поддерживать его свободной рукой. Снаружи послышались воинственные крики – дикари готовили беглецу теплый прием. Следуя интуиции, наемник втолкнул шатающегося вождя в боковой проход, захлопнув за собой дверь. Узкий коридор погрузился во мрак. Сталкер включил фонарь, осматриваясь. В паре метров от них вдоль стены тянулись, исчезая в полу, узкие вертикальные трубы. То, что надо. Ударив по ветхой конструкции ногой, сталкер выломал кусок трубы и подпер дверь. Не дожидаясь погони, потянул заложника вглубь подсобных помещений. Логика подсказывала, что мемориал, как и любое крупное подземное сооружение, оборудован вентшахтами, водоотводами и техническими тоннелями. И, по идее, должен сообщаться с канализационным коллектором…
Железная трап-лестница, уводящая куда-то вниз, в дебри дренажной системы, отыскалась довольно быстро. Судя по стертой до металла краске на ступенях, этой дорогой пользовались довольно часто. Уронив огрызка к шершавой бетонной стене, Таран достал пистолет.
– Где мой сын?!
Индеец затравленно смотрел на дуло «Грача». По его мантии стремительно расползалось бурое пятно – не хватало еще, чтоб загнулся раньше времени от потери крови. Огрызок собрался было что-то сказать, сглотнул пересохшим горлом. Затем вдруг поплыл, голова безвольно упала на грудь.
– Да чтоб тебя…
Рюкзак полетел на пол. В руках сталкера появилась аптечка. На то, чтобы осмотреть и обработать рану, ушло несколько драгоценных минут. Сквозная... Кости, сухожилия – все цело. Повезло парню. Сноровисто накладывая повязку, Таран прислушивался к возне в коридоре – огрызки ломали дверь. Времени оставалось в обрез. Укол стимулятора и несколько пощечин привели раненного в чувство.
– Это ты сделал? – ощупав перевязанное плечо, Индеец с удивлением посмотрел на сталкера. – Спасибо… Я… Знаешь, Таран… Не хотел я, чтоб вот так все глупо…
– Мне повторить вопрос?
– Да, да, я скажу. – Парень поморщился, баюкая раненную руку. – Я вынужден был… Племя напугано, ищет виновных… Что мне оставалось делать?
– Где Глеб?!
– Я не знаю… – Индеец пребывал в растерянности, если не сказать в смятении. – Честно, не знаю! Я послал за ним еще вчера. Отряд так и не вернулся.
Заметив на себе колючий пристальный взгляд наемника, поспешил продолжить:
– Но могу показать маршрут. Сейчас, погоди.
Наклонившись, вождь принялся водить пальцем по пыльному полу и довольно споро набросал схему коллектора. К тому моменту, как в коридоре послышались голоса преследователей, наемник уже знал, где искать дальше.
– Молись, чтобы с Глебом ничего не случилось. Иначе я вернусь за тобой. – Похватав вещи, он полез вниз по лестнице.
– Ты… не держи зла, Таран, – бросил парень на прощание, отводя взгляд. – Сглупил я чего-то. Дал слабину, повелся на уговоры…
Сталкер на миг остановился.
– Неважную ты себе компанию выбрал. Сегодня Индеец – мозг племени. А завтра мозг Индейца протухнет, так же как у остальных. Это путь в никуда, парень. Ты сам это знаешь. В никуда. Бывай…
Огрызки, ворвавшись в подсобку, обнаружили лишь вождя. Беглец ушел подземным путем. Пока дикари эскортировали Индейца обратно в логово, тот не проронил ни слова, лишь косился на соплеменников как-то странно, словно видел их впервые. Незатейливое напутствие Тарана – жесткое, отрезвляющее – накрепко засело в голове.
|
Статус: Опубликовано Рейтинг книги: 560
9 место
|
про Макдоналдс))))
люблю читать про воспоминания сталкеров о былом мире...) быте, еде и прочем)))
мило так ^^
Отчего же? Будут. Просто эта книга пишется гораздо медленнее предыдущей - жуткая нехватка времени.
с самого начала думал, что продолжение "К Свету" будет именно с того места, где закончилась последняя глава, а тут... очень интригующе)
полностью согласен со Станиславом ("мусоропровод" не в счёт))) и добавить в принципе нечего...
ничего лишнего... разве что, в третьей главе в начале было чуть скучновато читать... ну, возможно это на мне сказался поздний час
Я так понял, что дальше уже на портале главы выкладываться не будут?
И вот еще подумалось, если есть мутанты, которые не нападают, то почему до сих пор ни у кого в серии не было одомашненных мутантов (ну если не считать такими свиней). У тех же огрызков вполне могли бы быть некие вариации на тему собак и кошек, прирученных.
Насчет скотча - мне нравится. Дешево и сердито. Принимается.